– А ты?
– Не всегда есть выбор.
Я вспомнил мать. Суперспособость к вере.
– Их питомцы еще хуже.
– Питомцы?
– Охотники, – сказала она. – Ты бы предпочел их не видеть. Есть вещи, которые хуже, чем кажутся.
– А я?
– Не воображай себя особенным. Некоторых в это затягивает только для того, чтоб они могли умереть. Я такое видала. – Помолчав немного, она добавила: – Хотя у тебя вроде бы есть талант.
– Какой талант?
– Выживать.
Я сделал еще глоток кофе.
– Викерс сказала, что работала на них. Ты тоже?
– Нет, – покачала головой Мерси. – Нет. Некоторых… затянуло. Вовлекло как участников, хоть и не было никакой связи. Что до меня, я тогда подумала, что оказалась в подходящем месте в неподходящее время. Но все было не так просто.
– Что еще?
– Может, у меня тоже есть талант.
Я услышал звук за спиной, обернулся и увидел в дверях наблюдающего за нами Хеннинга. Подумал, давно ли он там стоит. Может быть, с самого начала. Хеннинг небрежно придерживал правой рукой ствол винтовки, ее деревянный приклад упирался в пол. И лицо выглядело деревянным в теплых бликах углей. Он поднял винтовку и растаял в тени.
Когда он скрылся, Мерси шепнула:
– Его берегись.
– В каком смысле?
Она помедлила с ответом:
– Он был раньше их охранником.
– Телохранителем Брайтона? – Это известие меня оглушило.
Мерси кивнула:
– Они от него избавились. Думали, что убили, но Викерс оттащила его от края, сложила из кусков, сшила. Теперь он – ее бульдог.
Я уставился в темноту.
– Ей он верен, – продолжала Мерси. – Но других может и укусить.
Моя рука рассеянно шарила по цементному полу. Наткнулась на тонкий, плоский кусок металла. Обрезок из мусорной кучи. Я сложил его пополам, угол к углу. И еще раз сложил, согнул в остроконечный клин.
40
Я проснулся на рассвете. Разбудил меня звук – слабое эхо на грани восприятия. В желудке уже поднималась тошнота. Сон был хрупким и легко разбился. Вот почему я услышал первым.
Я открыл глаза. Мерси лежала в нескольких ярдах от меня, отвернув лицо в тень. Я перекатился на живот и подполз к ней по заплеванному полу. Сквозь карман меня уколола свернутая в острие полоска стали.
– Эй! – Я встряхнул ее за плечо. – Где Викерс?
Веки у нее дрогнули, открылись, обнаружив замешательство.
– Что?
Мерси села, протирая глаза.
– Где Викерс? – повторил я.
За прогоревшим пеплом костра приподнялся Хеннинг. Он тоже услышал.
Мотор шумел громче, ближе.
– Машина, – определил Хеннинг. – И не одна.
От лица Мерси отхлынула краска.
– Сюда?
– Где чертова Викерс? – рявкнул Хеннинг.
