забрал свой кинжал и звездочки, а шеф – топорик. Пока я возился с выковыриванием своего вооружения, шеф успел похвалить Ханыгу. Правильно – он нас спас, причем меня – дважды. Я подумал, что надо будет тоже не забыть выразить свое восхищение – кто мог ожидать от мелкого гоблина такой помощи?
Теперь мы двигались почти бегом и все равно явно рисковали нарваться на повторение инцидента. Через пару минут после того, как мы покинули место драки, оттуда послышались крики и топот. Все, теперь нас принимают всерьез, а если они подготовятся получше, чем в прошлый раз, мы можем и не справиться. Понимая это, мы двигались максимально быстро – выход из следующего потайного хода находился на территории другого клана, и мы могли надеяться, что там про наше вторжение еще никто не знает.
Как ни странно, успели, хотя в поисках входа во второй тайный переход нам пришлось попотеть – впопыхах мы его даже сначала пропустили, и пришлось возвращаться. На этот раз проблем с передвижением у орка не возникло – проход был на удивление широк. Точнее это был даже не проход, а обширная пещера, с потолка которой даже свисали сталактиты, поблескивающие в свете факелов какими-то зеленоватыми вкраплениями. Красиво. И еще очень удивительно, трудно ожидать под плоской равниной такие огромные полости. Видимо, не всегда здесь была равнина – скорее всего это место когда-то было морской впадиной, которую после высыхания моря засыпало сверху песком. Впрочем, я не геолог, и мои размышления, скорее всего, не стоят гроша ломаного. И еще удивительно, что такая пещера до сих пор не пользуется известностью среди каторжников. Стечение обстоятельств, наверное.
Я шел вслед за шефом, глядя под ноги и по сторонам. Но видел совсем другие картины. Меня внезапно охватил острый приступ тоски по родным местам. В юности я часто гулял по не облагороженным пещерам в одиночестве и любовался красотами подземелий. Мы, сиды, живем долго, но даже боги когда-нибудь умирают, а в этих пещерах можно было прикоснуться к вечности. Хотя многих это величие не вдохновляло, а наоборот – подавляло. Возможно, поэтому мои бывшие сородичи настолько церемонны и так жестко следуют сложному этикету, который они сами же и выдумали и из поколение в поколение только ужесточали и усложняли. Из отношений между нами ушло тепло и близость – мы стали такими же холодными, как наши пещеры. И именно поэтому мы до сих пор прозябаем в изоляции. Я начал в полной мере осознавать эту проблему лишь спустя много времени и просто огромное количество событий, после того, как меня отлучили от рода.
И все-таки орк в подземелье – это сплошные неприятности, как для орка, так и для его сопровождающих. Что и доказал в очередной раз мой шеф. Неведомо каким образом он снова оказался чуть впереди нас, хотя до этого мы уже, наученные горьким опытом, зарекались отправлять его вперед. На этот раз он умудрился не заметить глубокий провал, через который был переброшен хлипкий деревянный мостик. Только что я видел впереди, в шаге от меня его широкую спину, как вдруг слышу последовательно громкий треск, затем короткий матерный вопль, и уже потом вижу, как орк с грацией пьяного медведя разворачивается в полете лицом ко мне и успевает повиснуть на локтях на краю внезапно обнаружившегося провала. Нда, ничего не скажешь, реакция у моего шефа отличная. Мы с гоблином кое-как помогли ему взобраться обратно на твердую землю, и только тогда я сорвался:
– Так-растак, демонов орк! Ты уже достал устраивать такие сюрпризы. Что за дурацкая привычка испытывать мои нервы? Я так заикой стану, ко всему прочему. Какого черта ты поперся впереди?! – если честно, орал я больше от облегчения, чем от злости. И не я один, Ханыгу, похоже, тоже здорово достали эти выкрутасы, и он согласно поддакивал на каждое мое утверждение, укоризненно глядя на шефа.
– Ладно, не ори, стажер. Я сам чуть не усрался, можешь мне поверить. – Прорычал донельзя испуганный шеф. – Что это за хрень-то вообще?
Мы уставились на провал, на месте которого до этого было перекинуто несколько досок. Дыра в земле была не слишком широкая, но явно очень глубокая – по крайней мере свет факелов до дна не доставал, да и звука падения от брошенного камешка мы так и не дождались. Хотя, может, там внизу мягкий песок… В любом случае, глубина ямы нас не слишком интересовала, а интересовал нас вопрос как же теперь через нее перебираться? Расселина, конечно, не слишком широкая, но одним прыжком нам ее явно не преодолеть. Мы с орком обменялись унылыми взглядами и одновременно потянулись за своими плащами. Хорошие, прочные плащи. Только все равно не веревка. Гораздо хуже веревки. Минут десять мы с шефом попеременно пытались закинуть петлю на выступающий камень, но она все время соскальзывала. Неожиданно шеф прекратил попытки и обратился ко мне, глядя при этом почему-то на гоблина:
– Слушай, стажер. А чего мы так мучаемся?
Я удивился.
– Ну, для того чтобы перебраться на ту сторону, я думал. А тебе как казалось, шеф?
– Не держи меня за идиота. Зачем мы мучаемся, пытаясь укрепить веревку, если это может сделать он! – и орк, видимо, чтобы уж никто не перепутал, ткнул в Ханыгу пальцем.
– Н я не п’нимай. – заволновался Ханыга. – Я ж тож тут, как я укрплю?
