в прежнюю Мать Сенней, далекую и надменную правительницу эльфийского рода. Да и просто некогда было, во время продвижения по тропам ей было не до разговоров, а на стоянках девушка была совершенно вымотана. Мне даже неожиданно стало ее не хватать. Совсем не хотелось признаваться себе, но за время пути я перестал воспринимать ее как повелительницу. Рядом со мной шла молодая женщина, и чувства, которые она во мне вызывала, не были ни почтением подчиненного, ни дружеским расположением, ни даже братской любовью. Впрочем, я изо всех сил гнал от себя эти мысли.
Мысли о наших дальнейших действиях так легко прогнать не получалось. Последние несколько дней я замучил даже шефа с Ханыгой, и, как оказалось, зря. Выяснилось, что наша помощь временно не требуется – Мать Сенней вежливо намекнула, что нас, должно быть, заждались в управлении стражи и она не вправе нас задерживать. За время приключений я стал считать это дело настолько же своим, насколько и ее, и потому мне стало немного обидно. Впрочем, обижаться всерьез я не стал, слишком разное у нас социальное положение, чтобы я мог себе такое позволить.
В страже нас приняли не слишком милостиво, пообещав вычесть деньги за неделю прогула. Я совсем потерял счет времени, да и для обоих моих напарников сообщение о том, что мы здорово задержались, явно стало сюрпризом. Неприятным. За самовольное уклонение от службы можно было не только потерять жалованье, но и вылететь со службы, а в худшем случае даже загреметь в тюрьму. Но, похоже, госпожа Гриахайя, зная, что мы не просто слишком сильно загуляли во время отпуска, а занимались решением проблем влиятельной семьи Сенней, решила нас простить.
Глава 6
Посыльный от Матери Сенней прибыл ко мне домой на закате следующего дня после возвращения. Удивившись такому вниманию – думал уже, что теперь меня долго не будут беспокоить, я, тем не менее, быстро собрался и со всей возможной скоростью отправился в резиденцию.
Вид у девушки, как мне показалось, был очень виноватый. Я не совсем понял, что послужило причиной таким эмоциям, но спрашивать, конечно, не стал. Как выяснилось, я понадобился не совсем ей, а Старику.
– Вот что, юноша, – деловито начал он, как только я оказался в саду. – Я решил, что мне нужно осмотреться. Мое триумфальное явление эльфийскому народу состоится через две недели, когда почти все его представители соберутся в столице. Кроме находящихся на службе, конечно. Император уже велел разослать приглашения. Кстати, ничего так, толковый мальчик. В общем, в ближайшие пару недель я совершенно свободен. С семьей Сенней я уже пообщался, и теперь они замучили меня своей почтительностью и предупредительностью. Короче говоря, я вспомнил про тебя. Ты вроде бы при виде меня от восторга в обморок не падаешь, поэтому будешь сопровождать меня. Вернее, это я буду тебя сопровождать. Семья Сенней уже отправила прошение на имя капитана Гриахайи, чтобы тебя, вместе с твоими замечательными напарниками, назначили на эти две недели в ночное дежурство. Нравитесь вы мне, детки, – он демонстративно смахнул с глаз несуществующую слезу, – не то, что большинство этих юных дурачков из моего народа. Совсем деградировали, негодяи! Не обижайся, Тиллэ, тебя это не касается.
Тиллэ, похоже, и не думала обижаться. Слушала внимательно, кивала время от времени, как бы подтверждая слова Старика, но взгляд оставался тревожным и задумчивым. Меня же от таких новостей и, главное, от такой бесцеремонности аж покоробило. Целую минуту я стоял, прикрыв глаза и глубоко дыша. И в результате не стал возмущаться, как бы мне этого ни хотелось. Просто спросил:
– Простите, уважаемые. Я хотел бы уточнить одну деталь: что мне делать, когда вас, Старик, станут изгонять? Отойти в сторонку или помешать им ценой своей жизни и жизней своих товарищей?
На этот, в общем-то, вполне резонный вопрос мои собеседники отреагировали по-разному.
Старик рассмеялся и ответил:
– Поверь мне, никаких нападений не будет. Всем уже известно, что я вновь участвую в жизни народа, и покушаться на меня не решатся.
А вот Мать Сенней стала еще печальнее и, дождавшись, когда договорит Старик, взяла меня за плечо и посмотрела мне в глаза:
– Сарх, ты не обязан соглашаться. Ты и так много сделал для семьи и для меня. Это просьба, от выполнения которой ты можешь отказаться. Я все равно останусь тебе благодарна за все, что ты уже сделал для семьи.
Такая реакция мне не понравилась еще больше, чем все, что мне говорили до этого, но отказываться я не стал. Идиотом
