Нога Элайны коснулась жидкости, налитой в Котел, и она пронзительно закричала. Ужас сестры передался мне, и я заплакала.
– Пощадите ее, – всхлипывала я, не зная, к кому обращаюсь.
Неста продолжала отбиваться от караульных. Если бы не кляп, она бы наверняка их покусала.
Элайна, ради которой Неста сделала бы что угодно: убила бы, украла, отдалась. Наша нежная, кроткая, приветливая Элайна. Невеста парня, отец которого смертельно ненавидел фэйри…
Караульные бросили Элайну в котел.
Мой крик еще не успел отзвучать, а ее голова уже скрылась под жидкостью, внешне напоминавшей обыкновенную воду.
Я надеялась, что Элайна высунет голову. Неужели захлебнулась?
Единственными звуками, нарушавшими напряженную тишину, были сдавленные крики Несты. Кассиан, словно забыв, в каком он состоянии, рванулся к ней и тут же застонал от боли.
– Смотрите, – сказал правитель Сонного королевства, едва кивнув королевам.
Нас с Ризом по-прежнему разделяла стена караульных. Я видела, как он сжал пальцы в кулак… и только. Мы с Мор тоже не осмеливались сделать ни одного движения, понимая, что жизнь Азриеля висит на волоске.
А затем невидимые руки приподняли и опрокинули Котел. Оттуда каскадом полилась вода, черная, дымчатая. Ее было больше, чем способен вместить Котел.
Вместе с водой из Котла вынесло Элайну, и она ничком упала на пол.
Какими же бледными и маленькими были ее ноги. Я уже и не помнила, когда в последний раз видела Элайну босой.
Королевы устремились к ней. Живая. Она должна жить. Она не могла умереть в Котле, куда ее толкнули ради вечной молодости и бессмертия.
Элайна вздохнула. Ее тонкокостная спина поднялась. Мокрая ночная сорочка стала почти прозрачной. Потом Элайна приподнялась на локтях и, по-прежнему с кляпом во рту, посмотрела на меня.
Неста снова зарычала.
На бледной коже Элайны появился румянец. Ее лицо стало еще красивее. Но теперь оно обрело красоту иного свойства. Ее уши… Сквозь мокрые волосы Элайны проглядывали заостренные фэйские уши.
Я слышала удивленные восклицания королев, но думала сейчас только об отце. Как он себя поведет, что скажет, увидев любимую дочь в фэйском обличье?
– Значит, и мы это переживем! – восторженно сверкая глазами, крикнула самая молодая королева.
Я рухнула на колени. Караульные словно забыли обо мне. Меня трясло от рыданий.
– А теперь – очередь этой ведьмы, – сказал король, кивая в сторону Несты.
Я повернулась к старшей сестре. Неста замерла. Котел сам собой встал на ножки.
Кассиан шевельнулся, чуть прополз и протянул руку к Несте.
Элайна дрожала, лежа на мокрых камнях. Ночная сорочка на ней задралась выше бедер. Под мокрой тканью целиком просматривались бугорки грудей. Караульные хмыкали.
Ласэн, словно забыв о магическом ошейнике, зарычал на короля:
– Сколько ей еще лежать на этом проклятом полу!
Мелькнула вспышка света, что-то скрипнуло, и Ласэн, высвободившись из оков, побрел к Элайне. Тамлин мог лишь следить за ним. Рот Тамлина прикрывал переливающийся магический кляп.
Сняв камзол, Ласэн опустился на колени перед Элайной. Она вздрогнула и отползла от камзола и самого Ласэна.
Солдаты короля потащили Несту к Котлу.
А я поняла: нам устроили пытку совсем иного рода.
Мы с Ризом оба прошли через пытки и выдержали их.
И теперь…
Это была пытка, которой Риз страшился все пятьдесят лет плена у Амаранты, но до сих пор такое снилось ему лишь в кошмарных снах. У тебя на глазах издеваются над теми, кого любишь… а ты не в состоянии вступиться за них. Ты даже шевельнуться не смеешь. В фиолетовых глазах Риза я увидела бессильную ярость, отчаянное чувство вины и такую же отчаянную душевную боль. То же самое было и в моих глазах.
Каждый свой шаг Неста превратила в сражение. Она не торопилась покоряться судьбе. Неста царапалась и лягалась, сопротивляясь всем телом. Но этого было недостаточно. А мы, находясь рядом, не могли ее спасти.
