– Что случилось, то случилось. Тебе незачем придерживаться клятвы, которую ты дал Тамлину. И не думай, будто ты передо мной в долгу за то, что я спасла тебя от Амаранты. Я видела, как ухмылялись твои братцы, и согнала ухмылку с их физиономий. Даже ради этого мне стоило назвать свое имя.
Ласэн прищелкнул языком. Его настоящий глаз вспыхнул.
– Рад, что ты не продала Ризанду живую человеческую душу и непревзойденное упрямство.
– Всего одна неделя в месяц.
– Да… Когда время настанет, мы что-нибудь придумаем, – рявкнул Ласэн, и его металлический глаз повернулся к двери. – Мне пора. Скоро смена караула.
– Ласэн, я… в общем, я знаю… тебя наказали за помощь мне. И еще я слышала… – Я едва выталкивала слова из горла. – Я слышала, наказывать тебя она заставила Тамлина.
Ласэн пожал плечами.
– Спасибо, что помог мне.
Он прошел к двери. Я только сейчас заметила, как скованно он движется.
– Потому я и не мог прийти раньше, – сказал Ласэн, и у него дрогнул голос. – Она применила свою силу… точнее, силу всех нас, чтобы не позволить мне исцелить твою руку. Я только сегодня снова обрел способность двигаться.
Я встала, сняла плащ, чтобы вернуть Ласэну. Спина мгновенно покрылась гусиной кожей.
– Оставь себе. Я стащил плащ у задремавшего караульного, пока шел сюда.
В тусклом свете поблескивала вышитая фигура спящего дракона – герб Амаранты. Я поморщилась, но снова надела плащ.
– И потом, – усмехнулся Ласэн, – я вдоволь насмотрелся на тебя в этом платье. Мне на всю жизнь хватит.
Я покраснела. Ласэн взялся за ручку двери.
– Погоди еще немного… Как Тамлин? Как он выдерживает заклятие Амаранты? Он ведь потому такой молчаливый.
– Нет никакого заклятия. Неужели ты до сих пор не догадалась о причинах его молчания? Он не хочет, чтобы она знала, какое из ее издевательств над тобой сильнее бьет по нему.
Мне такое и в голову не приходило.
– Тамлин ведет опасную игру, – сказал Ласэн, открывая дверь. – И не только он. Все мы.
На следующий вечер меня снова вымыли и разрисовали. Ризанд опять повел меня в отвратительный тронный зал. Бала на сей раз не было – Амаранта устроила нечто вроде вечернего развлечения. И предметом развлечения оказалась я. Ризанд снова предложил мне вина, за что я была ему даже благодарна. Осушив бокал, я уже не помнила ничего.
Вечер за вечером меня раскрашивали, одевали в подобие платья и я сопровождала Ризанда в тронный зал. Незаметно для себя я стала его живой игрушкой. Если Ризанд был шлюхом Амаранты, я превратилась в его шлюху. Я просыпалась с тусклыми обрывками воспоминаний… Ризанд сидел на стуле и смеялся, а я танцевала у него между ног… Его пальцы стали темно-синими от прогулок по моей талии и рукам… К счастью, этим его прогулки и ограничивались. Он заставлял меня танцевать до тошноты. Однажды меня вывернуло на пол. Ризанда это не остановило. Он велел мне выпить воды и танцевать дальше.
Каждое утро я просыпалась измученной и разбитой. Выполняя приказ Ризанда, караульные не таскали меня на нелепые работы, но я уже не знала, что хуже: мытье полов или вечера у Амаранты, выматывающие меня до предела. Днем я отсыпалась. Сон уносил из меня последствия фэйрийского вина и память об унижениях. Иногда я возвращалась к загадке Амаранты, вертя в мозгу каждое слово, но разгадки по-прежнему не находила.
В тронном зале я могла лишь мельком взглянуть на Тамлина. Ризанд почти сразу же заставлял меня пить вино, и дальше я ничего не помнила. Но каждый раз, когда наши глаза встречались, я старалась, чтобы он видел всю мою любовь и боль.
Краска высохла. Сегодня меня нарядили не в белое, а в оранжево-красное платье. Едва Ризанд появился в комнате, служанки проворно исчезли через стены. Я думала, мы сразу же отправимся в тронный зал, однако Ризанд закрыл дверь.
– Завтра вечером тебя ждет второе задание Амаранты, – равнодушно сообщил он.
Пламя свечей играло на золотом и серебряном шитье его черного камзола. Ризанд всегда одевался только в черное.
Его слова стали громом среди ясного неба. Я перестала считать дни и даже как-то забыла об оставшихся заданиях.
– И что? – спросила я, чувствуя: Ризанд сказал не все.
– Оно может оказаться последним, – ответил он, приваливаясь спиной к двери.
– Если ты собрался вовлечь меня в новую игру, то напрасно теряешь время.
