очень хорошо понимал, в чем заключается эта перемена, но даже внешне было заметно, что сын уже не тот, что прежде. Атта вместе со всеми улыбался, слушая его рассказ о приключениях в обиталище Ингумы Мрачного и о встрече с двумя драконами. С двумя! Вот это полет воображения! Однако чуть позже он вспомнил, что его собственный отец однажды рассказал ему о крылатом чудовище, пролетевшем над Бигоррой. Чудище сожгло на своем пути хижины и посевы и скрылось на западе, в направлении моря. Но Ансо был очень остроумен и обожал рассказывать древние истории и легенды, поэтому тогда Атта решил, что это лишь очередная сказка. Хотя, возможно, он ошибался. Он надеялся расспросить обо всем Осена, но великан заперся у себя в башне и после возвращения еще ни разу не подал признаков жизни. Его сын возобновил обходы окрестностей Хентилхара, но вид у него был угрюмый. Он избегал вечерних посиделок у костра и больше не рассказывал детям сказки. Что-то с ним произошло за время отсутствия, а может, и раньше. После погребения Эрхе он сразу ушел с великаном, и у них не было времени ни поговорить, ни вместе оплакать утрату спутницы и матери. Атта стиснул зубы, не зная, как поступить. Он ушел в себя, не желая делить боль ни с кем, даже с собственными детьми. Его задело то, что последние мгновения жизни женщины, которую он любил всем своим существом, были отданы этому шалопаю Ихабару. Что она ему сказала? И почему сыну, а не ему? Он надеялся, что если возьмет Ихабара с собой, то ему удастся все выяснить по пути. Кроме того, если он и в самом деле побывал в Теснине и вышел оттуда живым и невредимым, то для экспедиции, цели которой были в высшей степени туманными, лучше товарища и быть не могло. Для чего понадобилась эта встреча повелителю Арбилю, заявившему, что в Илуро найдется место только для бьярно?
– Почему я? – удивленно спросил юноша, когда отец известил его о своем выборе.
– Потому что ты мой сын, и я могу на тебя положиться.
Ихабар впервые услышал от отца подобные слова, и не знал, что ответить.
– Когда мы уезжаем?
– Завтра на рассвете.
Ихабар вспомнил, что Осен обещал взять его на встречу в Синие Воды, но, возможно, он не знал об этой встрече, созываемой повелителем Арбилем. Он снова пошел к Северной Башне, и снова безуспешно.
Они скакали по горам, долинам и лесам, которым, казалось, не будет конца. Много раз им приходилось объезжать глубокие пропасти, они ели и пили, не спешиваясь, сходя с лошадей только для того, чтобы помочиться, и наконец к вечеру второго дня прибыли в условленное место. Тут Ихабар сообразил, что Атта знает эти места как свои пять пальцев. За все время пути он ни разу не продемонстрировал ни малейшего колебания, и у них ни разу не возникло необходимости спрашивать дорогу.
– Ты здесь уже был? – спросил юноша, когда отец наконец остановил лошадь при виде моста, дальний конец которого исчезал на противоположном краю необычайных размеров пропасти.
– Да, – последовал лаконичный ответ.
– Кому принадлежат эти земли?
– Ксибуру.
– Они нам друзья или враги?
– Они сыновья Энды.
Подъехав ближе, они увидели лошадей, пасущихся под присмотром четверых воинов, людей Арбиля. При виде Атты и его сына они подняли мечи и позволили им спешиться лишь после того, как Атта подробно объяснил, с какой целью явился в Адскую Глотку. Вождь бигорра не собирался в темноте пересекать мост, соединявший две стороны глубокого ущелья. Они начали искать место для ночлега и обнаружили скрытую зарослями щель в скалах. Их мучил голод, поскольку в последний раз они плотно поели еще в Хентилхаре, и, удобно устроившись на земле, отец и сын приготовились отдать должное запасу еды, которую приготовила для них Герука: сыру, пирогам из желудевой муки, орехам, вяленому мясу и бурдюкам с водой. Кокска и лошади Атты пришлось довольствоваться травой, растущей внутри расщелины, поскольку сюда сквозь густые ветви деревьев все же проникал солнечный свет, и водой, стекающей по одной из стен их убежища.
– Что она тебе сказала? – спросил Атта, разбивая камнем орех.
– Кто? – не понял Ихабар.
– Твоя мать.
– Она всего лишь хотела попрощаться…
– Не лги мне, сын. Я знаю тебя слишком хорошо, чтобы понимать, когда ты не говоришь правду.
– Это касается только меня и ее.
– Скажи лучше, что это касается нас с тобой.
Внезапно он понял, что сказала Ихабару Эрхе. Ничем иным это и быть не могло.
