Волосы высвободились еще на полдюйма.
— Нет, естественно, нет, я и помыслить не могла, что… но постой-ка, с чего это он вдруг разоткровенничался именно с тобой? — В голосе опять начала прорезаться подозрительность, и я поспешила ее рассеять.
— А с кем еще: с Хорриблом? Или с Рэймусом? — Даже смешок выдавила.
Кажется, подействовало.
— Так о чем конкретно он говорил? Выкладывай все начистоту, принцесса, и не вздумай что-то утаить или переврать.
— Зачем мне это? — обиделась я. — А. сказал он следующее: о, Ливи, я так счастлив, что в этом мрачном, отгороженном от остального мира и затерянном посреди бескрайнего моря замке появилась добрая девушка с чутким сердцем, способная проникнуться сочувствием к несчастным влюбленным (кстати, мне было бы проще вспоминать детали, если бы вы чуть ослабили хватку. Ладно-ладно, это так, к слову). В общем, Ливи, сказал он, я неимоверно страдаю, оттого что мне и моей драгоценной, несравненной, обожаемой…
Тут я сообразила, что не знаю имени драконихи, но она сама выручила, подсказав:
— Данжерозе…
— …Данжерозе приходится видеться тайком, красть эти минуты наслаждения из-под носа брюзжащего Хоррибла. Ведь если Якул Кроверус узнает о наших встречах… — Последнее было всего лишь предположением, но по тому, как побледнела Данжероза, я поняла, что попала в точку.
— Нет-нет, он ни в коем случае не должен узнать! — воскликнула она.
— Господин Атрос сказал то же самое и добавил: пусть я призрак, и мне четыреста одиннадцать лет…
— Все-таки комплексует из-за того, что я старше.
— …Но я влюблен, как мальчишка, и готов пойти на риск, лишь бы видеться с ней чаще.
Дракониха наконец выпустила мои волосы, и я с облегчением потерла голову. А волосы все-таки придется мыть заново.
— О, Атти! — она умиленно прижала кулачки к груди и тут же требовательно добавила: — И что ты на это ответила?
— Что, кажется, знаю, как вам помочь.
— Правда?
Я кивнула и выразительно посмотрела по сторонам. Данжероза тоже воровато оглянулась на дрыхнущего пастуха и заправила локон за ухо, приготовившись слушать. Я придвинула губы вплотную к холсту, прикрылась сбоку ладошкой и рассказала ей только что составленный план.
Когда я закончила, она отодвинулась. Глаза радостно сверкали, но в них все еще сквозила легкая неуверенность.
— Думаешь, получится?
— Надеюсь.
— И ты правда сделаешь это ради нас, принцесса?
— Еще бы, — решительно кивнула я.
— Почему?
— Просто господин Атрос не ошибся, разглядев во мне добрую девушку с чутким сердцем, способную проникнуться сочувствием к несчастным влюбленным.
Последнее облачко сомнения рассеялось на челе ревнивицы. Она ухмыльнулась, вскинула подбородок и подбоченилась.
— А в тебе что-то есть. Надеюсь, я тебя не слишком… — Она указала на мои волосы.
— Что вы, пустяки, — отмахнулась я. — Мне даже нравятся эти зеленые пряди — так необычно…
Дракониха повела плечами.
— Значит, без четверти два?
— И ни минутой позже. — Она хотела уйти, но я вспомнила еще одну вещь. — Погодите, Данжероза!
— Да?
— Что будет через четыре дня? Что должно случиться в среду?
— Тебе не хватило пояснений Хоррибла? Хочешь услышать про зеленые грибы на березе или вроде того? — усмехнулась она.
— Нет, — я запнулась, — просто решила, что на картинного призрака приказ может не распространяться…
— Он распространяется на всех без исключения, — отрезала дракониха. — И я, к твоему сведению, полтергейст.
— Хорошо, тогда другой вопрос: почему господин Кроверус вне дома носит маску?
Она внезапно расхохоталась. Отсмеявшись, покачала головой.
