— Еще чего! — возмутился эльф. — Это конфиденциальная информация. Мы не читаем корреспонденцию наших клиентов.
Но я видела, что его самого распирает любопытство. Можно было, конечно, приказать, как господину Трясински, отдать конверт, но так я быстро растеряю оставшийся запас приказов, а он еще может пригодиться.
— Одним глазком, — искушала я.
Эльф окинул взглядом пустынный двор, покосился на взлетную площадку и махнул рукой.
— Сюда.
Мы спрятались за угол, но так, чтобы свет от лампы падал на бумагу, и Эйпостой осторожно сломал печать. Раздался звук, какой бывает, когда разбиваешь карамельную корочку на крем-брюле. Мы склонились над посланием.
— Это он че, типа, драконихе писал? — присвистнул эльф. — Поэтично, ниче не скажешь.
— «Твой Х.» — оглушенно повторила я. Схватила эльфа за грудки и крикнула: — «Твой Х.!». Так я же сама и выслала ему приглашение в Потерию!
— Тише ты! — испугался паренек и обернулся по сторонам, не слышал ли кто.
— Эйпостой! — раздался из конторы голос господина Трясински. — Скоро ты там?
— Все, мне пора, — выпалил эльф, отцепил мои пальцы и бросился к краю поля.
На ходу выкинул руки вверх, и почтовая летучая мышь взмыла в небо, сделала несколько зигзагов, выровняла полет и энергично заработала крыльями. Вскоре она растворилась в небе, как кусочек сахара в кофе, а я все не могла прийти в себя.
Так вот кто был тайным воздыхателем госпожи Марбис! Интересно, что глава Драконьего клуба сделает с принцессой, погрузившей его возлюбленную в вековой сон? Даже представлять не хочется. Да и перспективы Кроверуса стать членом сообщества как-то резко похудели.
Эйпостой ураганом пронесся обратно, одним прыжком взлетел на крыльцо и скрылся за дверью. А я постояла, напряженно раздумывая и наблюдая за стайкой эльфов, пыхтящих вокруг ящера, а потом двинулась к взлетно-посадочной площадке, стараясь не привлекать внимания и держась тени.
Наконец кабина была прилажена, и эльфы, проверив напоследок все ремни, с видимым облегчением поспешили прочь. Ящер лязгнул им вслед зубами и улегся на землю, примостив голову на лапы. Кабина-будочка лежала рядом. Я дождалась, пока сотрудники скроются в конторе, и вышла из тени. Ноздри зверя вздрогнули, он тут же вскинул голову и завертел ею. Глаза остановились на мне и сузились, крылья дрогнули. Он начал подниматься. Я, не мешкая, приблизилась и пощекотала чешую под подбородком точно так, как это делала Грациана.
Полыхающие злобой глаза подернулись поволокой. Ящер, так и не успевший полностью распрямиться, смешно провел лапой по морде, как умывающийся кот, качнулся — я едва успела отпрыгнуть — и, что-то басисто мурлыкнув, улегся обратно. Последовала пауза, которая сменилась ровным глубоким дыханием. При каждом выдохе мой подол расправлялся колоколом.
Чуть-чуть подождав и убедившись, что он действительно заснул, я подергала ручку кабины. Дверь с неожиданной легкостью отворилась, впустив меня внутрь. Стоило зайти, снаружи послышались голоса: на крыльцо вышла целая процессия во главе с мейстером Хезарием и двинулась в мою сторону.
Требуя посреди ночи кабину, глава Драконьего клуба явно не забыл перечислить пожелания: вряд ли мраморный фонтанчик с русалкой, золотой умывальник и пирамида грильяжных шариков на подносе были личной инициативой господина Трясински. Мейстер привык к комфорту, ничего не скажешь. Голоса приближались, и я заметалась в поисках укрытия.
— Просыпайся, Тиберий, нам предстоит путь. — Ящер громогласно зевнул. — Знаю-знаю, мой мальчик, потерпи еще немного, и совсем скоро ты сможешь отдохнуть в достойных условиях, а не в этом…
— Кхм, — напомнил о себе господин Трясински.
— Не в этом… месте.
Кабину качнуло, когда ящер поднялся, и я кубарем покатилась к дальней стене. Дверь приоткрылась и снова закрылась: заминка произошла из-за того, что гоблин хотел сам раскрыть ее перед гостем. Лишь благодаря этому я успела отползти и спрятаться за ширмой. Ручка повернулась, и голоса стали громче. Я прильнула глазом к щелке между рамой и натянутым полотном. Дракон остановился на пороге, окинул взглядом внутренность летательной будки и изрек:
— М-да.
