детей.
– Знаешь, отмечать такие вещи…
– Какие? – перебил меня Лис. – Конец семестра?
Я сразу почувствовала себя глупо.
– Ладно, – не дожидаясь ответа, Лис схватил меня за руку, – пошли в «Кентавр и кофе».
В кафе было полно народу: скорее всего, из-за погоды. К тому же бригада гномов, ремонтирующих пристройку к городской администрации, заняла все низкие диванчики и хрюкала над какой-то шуткой, попивая эспрессо.
Мы нашли свободный столик в глубине заведения, и Лис сразу заказал нам по кофе со сливками, но без сахара. И как он еще помнит, что я люблю?
– Почему ты не спрашиваешь, о чем я хотела с тобой поговорить? – Задать этот вопрос стоило мне больших усилий. Едва ли я хотела первой поднимать эту тему.
– Потому что знаю, – ответил Лис, глядя мне прямо в глаза. По его лицу было совершенно невозможно понять, о чем он думает. Единственное, что можно было сказать наверняка, так это то, что, какое бы решение он ни принял, отступаться от него он не собирался.
В моей памяти всплыли события пятимесячной давности, когда мы с Тигрой рано утром варили в астрономической башне так называемое зелье. Кусочки пазла постепенно начали складываться в единое целое.
Тигра с самого начала была заодно с Лисом. Тигра предложила мне эту затею с зельем, и именно она достала рецепт. Вспоминая тот день, я удивилась, как вообще так легко дала себя обмануть. Рецепт еще тогда показался мне подозрительно легким в исполнении. Как я, Юстина Раэль, круглая отличница, вообще могла подумать, что приворотное зелье может состоять из дождевых червей?!
Моя глупость была бесконечна. Я преуспела в учебе, но что касалось жизненной мудрости, то ее дефицит в моей крови приводил к катастрофическим последствиям.
– Не было ведь никакого зелья, – сказала я наконец безжизненным голосом. Если до этого у меня еще и были какие-то сомнения, то теперь они отпали.
Лис кивнул, и я подумала, что в этот миг мое сердце остановилось. Но это было всего лишь мое желание, которому сейчас, увы, не дано было сбыться.
Не чувствуя рук, я схватила со спинки соседнего стула пальто и, на ходу наматывая шарф, быстрыми шагами направилась к выходу. Я знала, что Лис не будет останавливать меня. Не в этот раз.
Я даже не пыталась утереть льющиеся по щекам слезы. Придя домой, я бросилась к маме в объятия и уже тогда разревелась.
Мы придумываем оправдания, чтобы избежать ответственности. Нет друзей? Это все окружающие виноваты, что не замечают такого классного тебя. Не получается элементарное заклинание? Ох уж эти авторы учебников! Влюбилась в друга? Ну тут уж точно замешано зелье!
Но чем дольше я вспоминала последние пять месяцев, тем сильнее мне казалось, что для меня зелье было самым удобным оправданием. И я поверила в него, потому что хотела верить, а не потому, что действительно верила. Ведь даже несмотря на то, что прошло столько времени и я почти убедила себя, что мне нравится Герольд, а вовсе не Лис, что-то внутри меня все равно продолжало надеяться.
На следующий день, струсив, я отправила родителей в дом городского главы за своими вещами. Мне было стыдно вообще высовывать нос из дому, не то что туда идти.
Через три дня после всех этих событий я внезапно осознала, что Лис просто хотел надо мной посмеяться. Все эти признания, обещания – лишь ради того, чтобы унизить меня, показать, что не так-то уж и много нужно, чтобы заставить глупую Тину снова влюбиться.
Он не приходил и не присылал писем, и это для меня стало очередным подтверждением тому, что я сделала правильные выводы. И, как и пять лет назад, я снова погрузилась в учебники, энциклопедии и пособия. Только на этот раз они все были о зельях.
В следующий раз я услышала о Лисе только через неделю, когда однажды, спускаясь вниз к завтраку, случайно услышала разговор родителей. Они беседовали о том, что Лис завтра покидает крепость, причем без помощника.
Родители спорили (чего прежде не делали никогда). Мама пыталась убедить отца, что это слишком опасно, что нельзя
