Ольха выскочила и убежала в лес, не меняя облика на человеческий.
– Какого черта нас, на ночь глядя, отправили шарахаться? Вообще мозгов, что ли, нет? – ругался Сидоров. – С этакой тварью нужно танками бороться. Вы видели ее? – обратился он ко мне.
Я кивнул.
– Не зверь это и не человек. Это потустороннее.
– Да я вам это и без магии скажу, товарищ маг. Такая хреновина только по ту сторону и может водиться. Только никогда не слышал про такое раньше. А ну как вернется?
– Отобьемся, – ответил я, подкладывая под пятую точку толстый сук.
– А если не отобьемся? Она вон какая. Вы сами видели.
– Вот когда придет, тогда и будем думать.
– Вам-то хорошо, вы маг, а мы простые люди.
– Слушай, простой человек, ты достал своей паникой. Мне тоже страшно, но мы выставили часовых. Я везде иллюминацию раскидал, светло как днем. А от паники толку нет, нам все равно до утра сидеть здесь, так что успокойся.
– Легко сказать, – буркнул сержант.
Он ткнул в костер тоненькую веточку, а потом достал и прикурил от нее. Над поляной потянулся табачный дым.
Я достал смартфон, карманный микрогенератор на аккумуляторе и компакт-кристаллы. Запустил фантомный модуль пчел. Здоровые, размером с воробья, насекомые тяжело загудели и начали свой неспешный хаотичный полет вокруг меня. Светлые полоски на брюшках засияли ярким желтовато-белым светом.
– Они не кусаются? – спросил один из солдат.
– Нет. Как ты себе это представляешь? Они ж фантомные.
– Да мало ли. Если есть боевая магия, то почему бы не быть жалящим фантомам.
Я пожал плечами.
Пиликнул телефон, известив об эсэмэске. Я отмахнулся от насекомого желтым, как оно само, смартфоном и нажал на сенсорный экран. Пчела ловко увернулась, хотя могла бы просочиться своей иллюзорной сущностью сквозь аппарат – уклоняться от приближающихся объектов я все же их научил.
«Привет, пап, – гласило сообщение, – а ты где?» – «Я в Сибири. Командировка». – «А я тоже маг. Представляешь? У нас в школе тесты были. Мне сказали, что маготест положительный». – «Молодец. Тут, главное, учиться усердно». – «А ты чем занят?» – «Тоже учусь». – «Чему?» – «Разному. Приеду, покажу». – «Приезжай. Скучаю».
Я вздохнул и печально улыбнулся. Давно не виделись с сыном. Последний раз за две недели до командировки. Вот и он маг. Надо будет поговорить, чтоб к нам в ГИМ взяли. Может, чаще видеться будем. Хотя какой там. У молодежи хлопот по горло.
Я поднял лицо к черному небу и верхушкам деревьев. К глазам подкатила одинокая слезинка. Хорошо, что никто не видит.
Сидящие рядом солдаты периодически хлопали себя по разным местам или отмахивались от пищащих кровососов. Один встал и шагнул немного в сторону. Послышался звук расстегиваемой молнии на ширинке.
– Это. Товарищ маг, – подал он голос. – Вам бы сюда посветить.
– Тебе, где отливать, не видно? – отозвался за меня Сидоров.
– Тут типа труп.
Я поднялся и подошел, а потом кинул огонек. Точно труп. Девушка в разорванной футболке и джинсах. Она неподвижно лежала лицом в луже, так что только затылок было видно. Длинные волосы плавали по поверхности. Я сглотнул и наклонился, чтоб потрогать шею.
– Холодная. Пульса нет.
– Хорошо, что запаха нет. Видно, совсем свежая, – проговорил Сидоров.
– А вдруг это она чудище. Ну, оборотень. Его прибили, а он сдох и здесь опять человеком стал, – подал кто-то голос.
– Да кто его знает.
Сержант взял у меня рацию и взволнованным голосом стал вызывать на связь начальство.
– Центр, центр, это Гамма. Прием.
– Гамма, это Центр. Прием.
– Центр. Мы труп нашли. С виду гражданская. Девушка. Предположительно очередная жертва нападения.
– Гамма, это Центр. Принято. Ждите.
Связь прекратилась.
