оказавшись в знакомой еловой чащобе. Вокруг опять плавал плотный противно-сырой туман, шумел ветер, а вот свет, зажёгшийся было в ладони архипастыря, очень быстро померк до едва тлеющего огонька. Пришлось озаботиться подготовкой факелов, благо материала хватало, а сырую мёртвую древесину «уговорил» заняться ярким пламенем тягучий состав из очередной склянки, извлечённой из-под сутаны брата-алхимика.
С этой стороны наличие границы «запруды» вообще никак не ощущалось. Более того, судя по тому, как резко теперь переходил мокрый хвойный лес в не менее мокрый широколиственный, пространство, попавшее под заклинание, оказалось как бы вырвано из привычного мира, стало самостоятельным анклавом.
– Придурок Ульфхам всё-таки сам себя перехитрил, – вдруг внезапно развеселился Иоанн. – Ведь наверняка у всей этой весёлой кодлы там, дальше, на болоте, что-то вроде хутора или деревеньки на острове – не под ёлками же они зимой тут живут? А теперь пусть покукуют в лесу, хе-хе. Даже интересно, как они будут корячиться: на один дом под куполом древесины, скорее всего, хватит, а вот нормально расселиться… Ну, это уже не наша беда.
– Может, сходим поищем хуторок? – с азартом высказался шляхтич, так в душе и не отказавший от лихих привычек, приведших его в конце концов на поприще борьбы с колдунами и нечистью… не совсем добровольно. – Там, небось, много чего интересненького заныкано.
– Окстись, брате, – фыркнул архипастырь. – Или в болоте утонуть хочешь? Тропа-то неизвестная, а мои способности сейчас… Ну, сам видишь. И вообще, стяжательство – грех. Радуйся, что всё замышленное выполнили от и до, пора и честь знать.
– Как скажете, отче. – Аргумент с утоплением был весьма весомым.
– Тогда двинули, с Богом.
Ну, «двинули» – это было сильно сказано: плохая видимость и чащоба, полная одинаковых во тьме стволов, мало способствовали скорости и прямоте передвижения. Ориентироваться приходилось прежде всего на уклон местности, всё время поднимаясь «в горку», а это не всегда получалось. В итоге через двадцать минут блуждания монахи вышли на очередную полянку – в этот раз маленькую, но тоже занятую. Посреди лишайникового пятна вытянулся на боку знакомый белый волк… и помирал. По крайней мере, на людей он не отреагировал, только дышал тяжело и громко. Брат Павел, держа наготове новый сосуд с зажигательной жидкостью, подобрался к зверю поближе, заглянул в морду, но вместо умных жёлтых глаз увидел лишь два слепых бельма и разочаровано распрямился.
– Э-хе-хе, старость – не радость, – прокомментировал епископ и поучительно обратился к младшим спутникам: – Вот что бывает, когда магией отгоняешь старость! Да и размеры себе нагнал, бедняга – а сейчас сердце давит на лёгкие, а на них – печень и селезёнка. Не дано ведь волкам до размеров льва вырасти, против воли Божьей.
Добить умирающего Хранителя чащи, на свою беду оказавшегося вне круга сработавшего заклинания, никто даже и не подумал. А ещё через пятнадцать минут блужданий отряд неожиданно вышел на дорогу. Над просёлком висело густое молочное марево, ещё более плотное, чем в лесу, но только до пояса взрослого человека. А небо над головой, как оказалось, уже посинело, предвещая скорый летний рассвет.
– Долго мы… – протянул поляк и вдруг замер. Потом откинул уже не нужный факел и приказал: – От деревьев, быстро!
И первым выполнил своё же указание. Братья тоже не подкачали, и выскочившая из-под сводов чащобы пятёрка преследователей вынужденно затормозила. Халла, явно командующая отрядом, в этот раз всё-таки оделась – правда, получилось ещё более непристойно, чем полная нагота: не должна женщина надевать обтягивающие кожаные шоссы[3], бесстыдно подчеркивая свои формы, да и колет[4] был ей явно тесен в груди. Сопровождали ведьму оба ящера, видимо, ими планировалось нейтрализовать экзорциста, и двое крепких мужчин, один из которых щеголял снежно-белой шевелюрой и хвостом с кисточкой, а другой – короткими рожками и странно искривлёнными ногами. Четыре демона при поддержке тёмного заклинателя, двое сильных и стойких, двое ловких и подвижных. Умно. Если не учитывать один нюанс…
– Я вижу, Ульфхам наконец научился нарушать собственное слово, – удовлетворённо и, главное, громко отметил брат Иоанн. – Растёт над собой, прогрессирует.
– Это была моя воля, глава Ульфхам ничего не знает, – запальчиво ответила молодая девчонка.
– Да-да, конечно… Именно потому он сбагрил самых сильных и самостоятельных подчинённых на верную смерть. Тьма, дщерь заблудшая, никогда не меняется. Подумай об этом.
– Чего вы ждёте? Ату их! – набросилась Халла на своих спутников, и те неохотно двинулись навстречу монахам.
Неохотно, потому что слишком уж спокойно их ждали люди, а экзорцист даже не пытался раскрутить над головой своё грозное в умелых руках оружие. У демонов тоже не было ничего, похожего на клинки, но обольщаться не стоило – физической силы или
