Почувствовала себя весьма неуютно, а затем ко мне подошел мир Атрус и опустил ладони на мою голову. Ох как я не любила чужие прикосновения! Чуть заметно поморщилась, но мужественно дотерпела до конца осмотра, а главный целитель Норуссии вынес свой вердикт:
— Эта девица практически здорова, я заметил лишь легкое переутомление. И это очень странно! Девушка, вы уверены, что употребляли в пищу то же самое, что и ваша подруга-полуэльфийка?
Я коротко кивнула, а целительница, пришедшая со мной, сообщила:
— Сразу после поступления к нам в крыло я осматривала Нилию и обнаружила у нее остаточный яд и отголоски магии смерти, вернее, только отпечатки черного заклятия. Я указала обо всем этом в целительской карте девушки.
В этот самый миг дверь открылась, и в кабинет влетела моя маменька, за ней твердой походкой вошел мой папенька.
— Дочка, маленькая моя! — Матушка, ни на кого не обращая внимания, обняла меня.
Батюшка был более сдержан, он даже успел кивнуть присутствующим. Пристально оглядев меня, родительница отыскала глазами мир Самаэля и проговорила:
— Сударь, моей дочери необходим полный покой!
За архимага ответил мир Атрус:
— Госпожа мир Лоо’Эльтариус, ваша дочь здорова! Я уже осмотрел ее!
Проигнорировав его высказывание, магушка посмотрела на меня:
— Ты хорошо себя чувствуешь?
— Да, мам! — Я выразительно посмотрела на нее. (Что она, в самом деле, я уже не маленькая!)
Маменька хотела еще что-то сказать, но батюшка взял ее за руку и шепнул ей на ухо какие-то слова. Родительница соизволила взглянуть на всех собравшихся:
— Вы извините меня, господа, но это моя дочь. Я переживаю за нее, поэтому была несколько несдержанна!
— Не извиняйся, Лекана, мы понимаем твои чувства, — кивнул мир Самаэль.
Папенька подал маменьке стул, и она села рядом со мной, а сам родитель встал за нашими спинами.
— Милая, расскажи нам, что случилось, — попросила меня матушка.
Я стала все объяснять, глядя только на родительницу.
— Мы с подругами вчера отправились по магазинам. Накупили много всего и захотели передохнуть и отобедать. Кучер высадил нас у ресторана на Самоцветной улице. Там мы поели, а потом вернулись в академию. Когда я уснула, то почувствовала сильную боль и решила, что умираю. — Я остановилась, вспомнив все, что ощущала ночью. Воспоминания эти были не из приятных!
Матушка взяла меня за руку и ободряюще улыбнулась, побуждая продолжать рассказ, и я стала говорить дальше:
— Потом последовала яркая вспышка, и я проснулась, а ко мне подбежали кузины. Вместе мы увидели, что от амулета, подаренного Андером, осталась одна обгорелая нитка. Я выпила настойку эльфийской розги, два глотка, как ты и учила. Затем сестры стали допытываться у меня о том, что произошло, и я вспомнила про подруг. Мы побежали к ним. В комнате я обнаружила, что Зила с Эланой спят, а Нелика лежит на полу. Я дала ей настойку эльфийской розги. Это все.
— Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь? — обеспокоенно поинтересовалась маменька.
— Да.
— А теперь, шерра, расскажите нам все еще раз и более подробно! — раздался властный голос мир Эсмора.
Матушка воинственно вскинула голову, но накинуться с упреками на красавчика-магистра ей не дал мир Самаэль:
— Лекана, Нилия, нам важно понять, что случилось, поэтому нужна любая информации. Каждая незначительная деталь, любая мелочь может оказаться нужной для создания полной картины произошедшего.
В разговор вступил батюшка:
— Достопочтимые господа, вы задавайте моей дочери вопросы, а она если сможет, то ответит на них.
— Так будет проще, — кивнул один из дознавателей. — Вы, как всегда, правы, господин ир Велаис!
«И он знает папеньку?!» — про себя изумилась я.
— Тогда я, пожалуй, начну, — произнес другой дознаватель. — Сударыня, а как назывался тот ресторан, в котором вы обедали? И что вы заказывали в нем?
Я немного подумала, а затем ответила:
— Ресторан назывался «Самоцвет», а заказывали мы все одно и то же. Салат и пирожные.
— А что пили?
— Травяной взвар и… — Я немного помедлила, но все же сказала: — Вино.
