— Он прав, — подошла к ним я. — Ночью за ворота академии можем выйти только мы с Лидером. — Я посмотрела на него. — Так что ты от меня не избавишься!
Друг с досадой произнес:
— Я и не мечтал даже! Только от меня ни на шаг не отходи! Все поняла?
Я радостно покивала, про себя решив, что буду действовать по обстоятел ьства м.
Когда вернулись в академию, то парни сразу же отправились советоваться и готовиться к предстоящему спасению лешего. Нас они с собой не взяли. Мы демонстративно разобиделись, но ребята даже не заметили наших насупленных лиц, когда уходили. Они уже обсуждали стратегический план!
Мы с Андером вышли из академии еще до того, как ее ворота закрылись на ночь. На небе светили узкие серпы месяцев, но они то и дело скрывались за темными тучами, грозящими рассыпаться мелким мокрым снегом. Город освещали магические светильники, разгоняющие туманные сумерки. В карете я нервничала, то и дело комкая край плаща. Одета я была просто: в шерстяную тунику, брюки, заправленные в высокие сапоги, и плащ с капюшоном. Волосы заплетены в тугую косу, а на руках кожаные перчатки. Если не приглядываться, то сегодня я вполне смогла сойти за худого нескладного подростка.
Андер до последнего предлагал мне остаться, но я была непреклонна. Всю дорогу он ворчал и бубнил себе под нос. Я волновалась, боялась, но молчала, ожидая ночного приключения.
Мы без проблем добрались в экипаже до выезда из города, а там вышли, и Андер подтолкнул меня к выезжающей телеге.
— Сударь, — обратился он к вознице, — вы не подбросите нас до тех дубравников? Заплатим вам за услугу серебрушку.
Мужчина, управляющий медленными крестьянскими лошадками, кивнул нам.
Андер запрыгнул на телегу и подал мне руку. Я села на край, покрытый прошлогодней соломой, и телега неторопливо затряслась по булыжной дороге.
— Так все себе отбить можно, — бубнила я.
— А ты чего хотела? Чай не карета с бархатной обивкой! Прости великодушно! — ядовито отозвался Андер.
Я насупленно отвернулась от него.
Хвала богам, ехать пришлось недолго. Слезли мы с телеги чуть дальше того места, где остановился бродячий цирк. Держась за руки, крадучись, мы последовали к цирковым повозкам. Подойдя ближе, я испуганно ойкнула, а Андер досадливо выругался.
В центре лагеря горели высокие костры. Сегодня была та самая ночь, когда циркачи пировали: плясали, пили хмельные напитки, горланили разухабистые песни.
— Что делать будем? — шепотом спросила я.
— Подождем, когда они разойдутся и уснут, — ответил друг.
Я выразительно огляделась и поморщилась — так и замерзнуть недолго. Не травень на дворе! Капельник — под ногами хрустел лед замерзающих ночью луж.
— Ты всегда можешь вернуться! Проводить? — заметив мой взгляд, предложил Андер.
— Не дождешься! — прошипела я. — У меня есть идея получше! Будем пробираться под высокими повозками. Циркачи пируют, как и их главарь, авось и не заметят, как мы лешего будем освобождать!
— Ты сдурела?
— У тебя есть идеи получше?!
Андер, немного подумав, изрек:
— А испачкаться не боишься?
— Нет! — отрезала я и стала снимать плащ, чтобы не зацепиться им где-нибудь ненароком. Бросать его, конечно, было жалко, но что еще я могла поделать?! Скатала его и положила под придорожный куст. Андер последовал моему примеру, а затем коротко бросил:
— Пошли!
Мы нырнули под крайнюю повозку. Здесь лежал мокрый грязный снег. Моя туника сразу вымокла, но я стиснула зубы и поползла дальше. Постепенно мы все ближе подбирались к центру лагеря, туда, где находился шатер Маврина. Здесь было особенно шумно. Перед тем как выскользнуть из-под одной повозки и юркнуть под другую, Андер лично осматривал путь и давал знак бежать за ним. Мое сердце готово было выпрыгнуть из груди. Я не забыла попросить о помощи Шалуну.
В очередную из таких коротких перебежек мы услышали радостные возгласы циркачей:
— А вот и девочки пожаловали!
Андер застыл с приоткрытым ртом, пришлось подтолкнуть его в спину, чтобы он не выдал нас. Только после этого я оглянулась
