момент, когда огромный драук бросил еще одно копье, направленное ниже, дабы пронзить сердце облака и сердце чернокнижника, создавшего облако.
Копье поразило щит и отлетело в сторону, оно вращалось и тряслось, но все еще оставалось смертоносным, как обнаружил один неудачливый горожанин, убегающий от сражения на дорогу около трактира. Огромный снаряд полетел его в сторону, поднял его от земли и отбросил назад через улицу, не далеко от того места, где Амбра неуверенно пыталась подняться. Человек стонал и катался, пытаясь схватить копье, как будто надеясь вытащить его острый наконечник. Он умер прежде, чем сомкнул руки.
Пузырящийся ил вокруг Эффрона таял, и таял вместе с тяжелой сетью, массивные витки стали скрученной и обугленной развязанной веревкой.
Молодой чернокнижник встал, оперся о костяной посох и отряхнулся. Выражение его лица точно отражало то, что он был скорее задет, чем испуган, когда он встретился взглядом с огромным драуком. И хотя Эффрон, возможно, казался крошечным рядом с этим большим драуком, который в настоящее время держал трезубец, который был больше роста Эффрона, кривой чернокнижник нисколько не испугался этой мерзости, наполовину паука, наполовину дроу.
Нет, он был зол.
Он взмахнул костяным посохом перед собой, выпустив волну болтов черной энергии, которые заполнили все пространство и безошибочно попадали в драука. Когда существо отпрянуло, ужаленное, но едва ли пораженное, Эффрон оглянулся на Амбру. Он увидел ее, но она, очевидно, не собиралась ему помогать. К тому времени она поднялась, в ее руке была большая булава, и столкнулась с врагом, сродни его собственному, хотя менее омерзительным, чем этот, и, как и дворфа, драук был женщиной.
Однако Эффрон заметил еще одну возможность и вытянул свой посох, глазницы его маленького черепа вспыхнули с силой отрицательной плоскости. Линия красной энергии из оружия потянулась к мертвому человеку, павшему от копья драука.
Эффрон развернулся и ударил посохом оземь, и область между ним и драуком самцом стала пузыриться и кипеть, из трясины вырвались осьминожьи щупальца, и, корчась, потянулись к паукообразному существу.
Всего несколько мгновений спустя, вновь созданный зомби, с тянущимся за ним копьем, пошаркал мимо Эффрона, и направился к драуку, переступая черные щупальца, через которые не мог перешагнуть драук.
- Уловки тебя не спасут! - воскликнул драук, закончив кряхтеньем, ибо Эффрон ударил его жалящим черным огнем.
Зомби подошел, подняв руки, чтобы схватить драука.
Драук пронзил его одним ударом своего огромного трезубца, и легко поднял нежить высоко в воздух, бросив его далеко через плечо, движением, которое напомнило Эффрону крестьянина, бросающего сено.
Он кивнул, восхищаясь тварью, а затем быстро переместился вправо, ибо драук скользнул прямо, решив держать извивающиеся щупальца между ними.
Расстояние было ему на руку, Эффрон знал, и он бросил очередную волну черных энергетических снарядов, переплетающихся через щупальца и снова жалящих могучего драука.
- Сколько у тебя осталось, ловкач? - взвыла тварь.
- Бесчисленно, - ответил Эффрон, и просто, чтобы подтвердить свои слова, он послал еще одну волну.
Но существо улыбнулось сквозь гримасу, однако выражение его лица, можно сказать с уверенностью, было более чем немного обеспокоенным. Эффрон посмотрел влево и увидел Амбру, очевидно, сдерживающую свою тварь на крыльце здания. Продолжая двигаться вправо, кривой чернокнижник посмотрел через плечо.
К нему спускалась большая черная птица, это была его мать, он знал, но успокоение от этого сильного подкрепления быстро пропало. Ибо у драука тоже были союзники, группа темных эльфов стояла в концентрических кругах, окружая того, кто служил в качестве концентратора специфической паутины, вспыхивающей синем электрической энергии.
- Улетай! - крикнул молодой чернокнижник своей матери, когда она опустилась возле него, и в тот же момент дроу бросил сеть молний, вращающуюся и сверкающую.
Далия вернулась к своей эльфийской форме.
Сеть молний упала на мать и сына.
Эффрон исчез.
