так что, наверное, ещё не знаете: далеко не все хотят, чтобы эта война закончилась.
Звездокрыл дёрнулся, будто хотел возразить, но тут же снова замер.
– Лично мне, к примеру, война очень даже кстати, – продолжала Пурпур. – С поля боя на арену поступает отличный материал… а кроме того, сражения успешно отвлекают тех, кто был бы не прочь свергнуть меня с трона. За восемь или девять лет ни одной попытки, тишь да гладь.
– А как быть с теми сотнями драконов, что погибли за эти годы? – прорычала Цунами.
Королева снисходительно улыбнулась.
– Тебе ли об этом говорить? Ты сражалась сама, видела сотни убитых? Что тебе вообще известно о войне?
Цунами свирепо раздувала ноздри.
– Нас учили, и мы хорошо знаем, какой это ужас – война! От неё страдают ни в чём не повинные драконы!
– Болтать про ужасы легко, – отмахнулась Пурпур, – избежать войны гораздо труднее. Мы драконы, не забывай. Боевая ярость у нас в крови. Вспомни, ты же сама напала на меня, едва познакомившись.
Она вытянула из-за спины хвост, на конце которого зияла глубокая воспалённая рана от железного когтя. Глин виновато опустил глаза. Цунами тоже явно было не по себе. И в самом деле, стоило ли так поступать? Может, нашёлся бы и другой выход, мирный?
Королева продолжала:
– Огонь, Пламень и Ожог – кому из них править песчаными драконами? Может, ты нам подскажешь с высоты своей мудрости и опыта, накопленного за шесть лет в уютной пещерке?
– Это не наша вина, – буркнула Цунами, опуская глаза, – мы хотели жить на свободе.
– Смех, да и только, – громко фыркнула Пурпур. – Здесь надо ещё выжить. Разве ваши няньки не рассказывали, что случилось с другими драконятами, которые вылупились в трёхлунную ночь?
Звездокрыл с шумом втянул воздух и переглянулся с Цунами. Глин ничего не понимал. Какие другие? Про других никто ничего не говорил.
Видя их изумление, Пурпур насмешливо поцокала языком.
– Не буду вдаваться в детали, но уверяю вас, история в высшей степени печальная.
– Прошу прощения! – Глин вскочил. Звездокрыл наступил ему на ногу, но он отмахнулся. – Да погоди… у меня вопрос!.. Ваше величество, куда подевалась Солнышко? Что с ней?
– Коротышка с золотой чешуёй? Думаю, Огонь будет от неё в восторге, она обожает всякие диковинки. Вы бы видели её дворец, чего там только нет: двухголовые ящерицы, семипалые драконьи лапы, чучела воришек с белой кожей – бр-р! Это будет отличный подарок.
– Не отдавай её, – воскликнула Цунами, – мы должны быть все вместе!
– В своём королевстве я делаю всё, что хочу.
– А что с Ореол ой? – не унимался Глин. – Почему она такая?
– Какая? На мой взгляд, она прелестна. Идеальное украшение для тронного зала.
– Такая сонная!
– Ну, радужные вообще довольно ленивы, разве ты не заметил? Впрочем, земляные, как известно, туповаты…
Глин смотрел на Ореолу, и ему вдруг показалось, что уголок её глаза чуть заметно дёрнулся, а крыло шевельнулось. Спит или притворяется?
– Отпусти нас! – потребовала Цунами. – Ты не можешь идти против пророчества, а мы…
– Цыц! – рявкнула Пурпур, и стражник ткнул Цунами в спину длинной палкой. – Ваша дерзость начинает мне надоедать. Молчите и слушайте! Послезавтра мой День яйца, на арене состоятся торжества, и я хочу, чтобы вы все трое показали чудеса храбрости и воинского искусства. Однако и сегодняшний бой тоже должен быть интересным, я дала обещание своим подданным. Один из вас будет драться прямо сейчас и поступит весьма благоразумно, если победит… Есть желающие? Ночной, ты готов? У кого из вас больше шансов одолеть… ну, скажем, ледяного?
– У меня! – разом вскинулись Глин с Цунами.
Звездокрыл с поникшим видом разглядывал свои когти.
Королева прищурилась.
– Похвально, похвально… Так кто же всё-таки?
– Я! – Земляной дракончик выступил вперёд. – Лучше меня никого нет!
