Демоны, коты и короли

полного счастья, девичьих слез!). Твой дядя, типа мой отец – тоже. Они прирезали друг друга. Всем командует моя «мамаша». Эйларова мамаша. Она хочет занять трон, но без меня этого сделать не может. Я наследник трона и должен на ней жениться. (Элена снова охнула, хотела что-то сказать, но я ей не дал этого сделать.) Молчи! Слушай, времени мало! Ты должна будешь подписать отречение! Она хотела тебя убить, чтобы я стал наследником на самом деле, но я не дал ей этого сделать, сказал, что женюсь на ней и передам трон только в том случае, если ты будешь жива. Ты и Амалия. Молчи! Знаю, где она, – в рабском загоне, и сейчас ее привезут! Кстати, а почему ты не можешь колдовать? В чем дело? Ну, ей-то ошейник какой-то поганый прицепили, а ты-то чего?

– А меня опоили, гады! – Элена скрипнула зубами. – Травка такая есть. Выпьешь снадобье на ее основе – и на неделю о колдовстве забудь! Они теперь меня все время этой гадостью поить будут – пока не убьют. Как и тебя, кстати. Неужели думаешь, что она оставит тебя в живых? Всем нам конец! Ах, тетушка, тетушка… А можно вопрос, Даган… ты с ней…

– Нет! Нельзя вопрос! – быстро ответил я, чувствуя, что помимо воли розовеют мои щеки. – О другом думай! Как нам отсюда выбраться, например!

– Я почему спросила-то… – задумчиво, будто не заметив моего смущения, продолжила девушка. – Ты вообще-то в курсе, как проходит брачная церемония? Ну… у правителей страны? Нет? Так вот, рассказываю: после того, как ты предстанешь со своей избранницей перед лицом священника, скрепляющего ваш брак, ты должен вместе с женой пройти в специальное помещение, где и займешься сексом со своей новой супругой – на глазах священника и, самое меньшее, трех свидетелей. Для того, чтобы закрепить брак, и для того, чтобы показать – новый правитель в силах произвести наследника престола. Потом все это оформляется как надо, вносятся записи в хронику правления, и… брак совершен! Кстати, говорят, что как раз в этот момент самая большая вероятность зачатия ребенка – что-то с атмосферой храма, с душевным подъемом невесты, ну и молитвы жреца – своего рода тоже колдовство. Понял? Ну, ты развяжешь меня или нет, демоны тебя задери! У меня руки и ноги затекли, я их не чувствую! Онемело все!

Элена была привязана к здоровенной доске, вернее даже, примотана – ровными кольцами, аккуратно – знаток вязал. И вот этот знаток затянул узлы на веревке с такой силой, что развязать без ножа не было никакой возможности – я это понял сразу, с первой секунды осмотра. Увы, ничего похожего на нож у меня не было. Все отобрали во время ареста.

Снова прошелся по комнате – практически пустой, без мебели, без столов и стульев. Всей мебели было – доска с прикрученной к ней Эленой. И что теперь делать? Придется зубы портить, ничего другого не оставалось.

– Потерпи… сейчас попробую развязать…

Я аккуратно повернул доску, развернув Элену лицом к стене – доска стояла наискосок, один конец уперт в пол, другой в стену. Вгляделся в узлы, стараясь не заслонять их от света, падающего из небольшого зарешеченного окна, и со вздохом пожалел, что у меня нет одного из тех ножей, что так удобно устроились на бедрах колдуньи. Жевать твердые волокна веревки, заляпанной чем-то коричневым, было совсем не в радость.

Но что поделаешь? Жизнь вообще странная штука – утром ты возишься в великолепной куче-мале с пятью красивыми девицами, а вечером уже сидишь в КПЗ и с отвращением прикидываешь, как бы разжевать опоганенную чьими-то грязными руками проклятую веревку. Судьба-злодейка, ага!

Примерился, уже нагнулся к узлам… и тут дверь с грохотом распахнулась, чтобы позволить вбросить некий объект, рычащий, ругающийся не хуже сварщика дяди Толи, который слова не мог сказать без изысканного мата. Иначе шов получится неровным.

Объект был обнажен, и великолепные груди, которые могли бы служить предметом зависти любой фотомодели на Земле, торчали вперед, как стальные пружины, подрагивая, когда их обладательница пыталась пнуть конвоиров, каждый раз промахиваясь и негодуя по этому поводу.

Тут же вдруг в голову пришла грустная, но логичная мысль: «Если останется в рабынях – долго не проживет. Или запорют, или убьют. Строптива, не умеет покоряться!»

Дверь захлопнулась, и только тогда Амалия обратила внимание, в чьей компании оказалась по воле богов. Сделала несколько шагов и вдруг со всего размаха ударила меня по лицу:

– Тварь! Негодяй! Так вот что вы задумали с мамашей! Гады! Подлецы!

По лицу, конечно, не попала, я легко ушел от удара, но длинные ноги разгневанной воительницы попытались развить начатое наступление ударами в пах, и я был вынужден отступить, чтобы случайно не нанести вреда обезумевшей подруге. В конце концов – она ведь права! Как это все смотрится со стороны? Моя (Эйлара) семья устроила заговор, в результате которого гордую представительницу древнего баронского рода превратили в рабыню, отобрав всю одежду до нитки и выдав вместо нее ошейник, который не поддается никаким, самым отчаянным усилиям по его съему. (Следы попыток снять виднелись на шее – ссадины, кровоподтеки и все такое прочее.)