разница – суть одно и то же. Бокалы красивые, оплетены серебряными нитями, похоже стоят больших денег. Если я помню, в Средние века такие вещи стоили целое состояние, немногие могли себе позволить иметь хрустальные бокалы. Глина, керамика – даже у небедных людей. Отсюда можно сделать вывод – девушка из очень состоятельной семьи, возможно даже дворянской. Вот только что тогда она делает в этом вертепе биологов-изуверов-живодеров? Зачем богатым людям университет – а если я правильно понял, это он и есть! Странно работают объединившиеся файлы. На местном языке университет точно звучит по-другому, но мой мозг переводит это слово именно так. Ведь по сути, как ни называй, но принцип тот же – научное учреждение, в котором обучают студентов и занимаются научными же изысканиями. И опять – что тут делает знатная девушка? Чему она учится? И еще вдруг пришло в голову – неужели у всех студентов университета такие хорошие условия жизни? С отдельным душем и туалетом! Прямо- таки отель, а не университетское общежитие! Загадки, сплошные загадки! Голова идет кругом. И глаза слипаются… трудный был сегодня день, очень трудный. С вечера я был успешным, хотя и несчастливым в семейной жизни парнем, а на следующий день с утра уже котом, который ходит сам по себе. И стоит признать, что дела идут не так уж и плохо – все могло быть гораздо хуже! Особенно если бы попался после кражи мяса из кухни. Теперь у меня есть место, где я могу спрятаться от врагов, есть еда, осталось только разобраться, как жить дальше. Обычная кошачья жизнь меня совершенно не прельщала. Следовало как-то пробиваться по социальной лестнице. Хотя бы и среди разумных котов.
Глава 2
Я поспал. Потом сходил в душ и сделал свои кошачьи делишки. Снова поспал.
Время тянулось медленно-медленно, упругое, скользкое и тяжелое, как резина. Часа через три мне надоело сидеть в комнате, и я решил отправиться гулять. В конце концов – кот я или не кот? Коты должны есть, спать, гадить и гулять – это их основные занятия! Если не считать размножения. Но размножаться я отказываюсь категорически! Только представить… б-р-р-р… Пока что отказываюсь. В кошачьем теле.
Прикинув, как добраться до отдушины, я запрыгнул на шкаф – не без труда, но довольно-таки ловко – со шкафа, с небольшого разгона, прямо в дыру.
Хорошо, что кошки видят в темноте, как люди днем! Иначе тяжко пришлось бы в этом чертовом лабиринте. Но даже и с кошачьими глазами темновато.
Я шел вдоль комнат, прислушиваясь, бесшумный, как… кот. Длинный узкий тоннель воздуховода тянулся далеко-далеко, и комнат было так много, что я даже удивился – это сколько же тут студентов? Сотня? Тысяча? Вероятно – не меньше тысячи.
Само собой, не все студенты жили поодиночке, как моя… хм-м… девица. Большинство – по два, по четыре человека в комнате. Подкрадываясь к дырке, я видел кровати, видел парней и девушек, которые сидели, ходили, лежали в этих комнатах, прислушивался к разговорам, наблюдал, впитывал информацию, пытался понять, о чем говорят эти люди, кто они такие, чем живут и что тут делают.
Само собой – почти ничего не понимал. Похоже на то, что многие из студентов были иностранцами и, находясь в своих комнатах, говорили на незнакомых мне языках, а если и разговаривали на языке, который я понимал, то сыпали терминами и именами, которых я не знал.
Через два с лишним часа шпионской деятельности все, что я выяснил, – это то, что сегодня какой-то праздник, его здесь называли День Равноденствия, и что в этот день администрация города устраивает бал, куда приглашают и студентов, но не всех, а только благородного происхождения и кто имеет возможность заплатить за вход серебряную марку.
Что такое серебряная марка, я не знал, но нетрудно было догадаться – так называется одна из местных денежных единиц непонятного номинала. И эта единица вполне так прилична по своей покупательной способности, так как многие студенты говорили о марке с некоторым раздражением и сожалением, злопыхая в сторону богатейчиков, способных заплатить такой сбор.
Похоже, что моя девица совсем не проста, хотя об этом я догадывался гораздо раньше – все-таки отдельный номер и приличный гардероб что-то да значил. Жаль, что я не знал ее имени, – возможно, в разговорах упоминали мою красотку, но… я не знал, что говорят именно о ней. Потом разузнаю побольше.
В разговорах частенько упоминали неких магистров, кляли высокую плату за обучение, обсуждали девушек, парней, смеялись, рыдали, а в одной комнате я застал парочку в самый интересный момент – они сдавленно пыхтели, пристроившись на узкой кровати, как два среднего размера бегемота. Любовники были довольно-таки упитанны, и когда они все-таки свалились с тесной лежанки в
