справлюсь, то сразу с несколькими…
Она вздохнула, сунула руку в карман своего теплого шерстяного платья.
— Вот, держи, — протянула тетушка Гретхен нитку, на которую были нанизаны странные бело-голубые бусины, количеством семь штук.
Я осторожно взяла их в руку.
— А это что? — шепотом спросила я.
— Не знаешь? — удивилась она.
— Нет.
— Если я слышу предсказания, то могу передать их на словах. Но есть во мне еще и другой дар… способность, — обреченно вздохнула она, и я поняла, что предсказательница говорит о том, что получила в волшебном колодце. — Видения. Их нельзя передать на словах. Я создаю из стекла особые бусины, куда помещаю увиденное. Ты должна их посмотреть. Они все с тобой связаны, — устало сказала женщина.
— А как это сделать? — Гретхен выглядела такой разбитой, что мне стало ее жаль.
Захотелось помочь колдунье, избавить ее от мук.
— Сожмешь бусину в ладонях, окутаешь своей силой, и бусина растает, а ты… Ты окажешься в этом видении. Нет, ты ничего не сможешь там изменить. И тебе ничего не будет угрожать. Просто будешь смотреть на это, как смотрела бы на воспоминания. Понимаю, что такое сложно объяснить, но… Риана, меня не отпустит, пока ты их не увидишь, — сказала тетушка Гретхен, внимательно смотря на меня.
Я кивнула.
— Что нужно сделать, чтобы вернуться? — спросила я.
— Да ничего. Едва видение закончится, ты окажешься в реальности, — пояснила она, теребя край пушистой шали. — Прости, что впутываю тебя в это. Не от меня зависит.
— Я понимаю, — ответила я. — Постараюсь как можно быстрее их просмотреть.
Тетушка Гретхен улыбнулась и со мной попрощалась.
— Риана, — позвала она, когда я уже уходила. — Мои видения… То, что ты там увидишь… Это всего лишь возможные варианты твоего будущего. Нет никакой гарантии, что все будет именно так. Совершая даже самый маленький поступок, человек оказывается на перепутье множества дорог. И он может выбирать. Тогда будущее изменится.
Как-то странно это все.
— Еще раз извини меня, — сказала предсказательница, исчезая за воротами Академии Магии.
И мне показалось, что было в ее глазах что-то такое обреченное и страшное. Что же спрятано в этих бусинах, если она постоянно извинялась и жалобно смотрела на меня, время от времени еще и смущаясь?
Я спрятала подарок в сумку и направилась обратно. Зачем-то поднялась на третий этаж, где шла пара, на которой я должна была присутствовать. Нет, о том, чтобы постучаться и попроситься войти, не могло быть и речи. Профессор Изольда никогда и никого из опоздавших на занятия не пускала. Слухи о том, насколько она становилась требовательной и суровой к прогульщикам, рождались быстрее, чем надо бы. Я прошла мимо аудитории, чтобы сесть на скамейку и подождать следующего занятия, но дверь неожиданно открылась.
Я подошла ближе.
— Входите, адептка Карайя. Не задерживайтесь, — послышался язвительный голос профессора Изольды.
Мне это совсем не нравилось, но отказаться было нельзя. И я вошла, моментально оказавшись под прицелом любопытных глаз всего потока. Миранда, сидевшая на пятом ряду, смотрела на меня с тревогой. Пожалуй, она единственная во всей этой аудитории, за меня переживала.
— Будьте так любезны, объяснить нам, студентка Карайя, почему вы соизволили опоздать? — голос профессора Изольды звучал холодно.
— Я не могу вас сообщить о причине, профессор Изольда, — вежливо сказала я, понимая, что ни за что на свете не расскажу ей о тетушке Гретхен и ее предсказаниях. — Но я приношу свои извинения. И постараюсь, чтобы впредь подобного не повторилось.
Мой голос звучал ровно, а вот руки слегка дрожали.
— Вы, видимо, считаете, адептка Карайя, что если являетесь любовницей профессора Эжена, то вам многое позволено?
На меня словно ушат ледяной воды опрокинули. Стало настолько неприятно и обидно, что я даже не обратила внимания на
