– Доктор Седов, профессор Блэйк просит агента Найта.
– Я здесь.
Отодвинув враз замолчавшего доктора и обогнув окаменевшую глыбу санитара, лейтенант быстро вошел в палату, обошел санитарку и шагнул к койке, на которой лежал профессор, весь облепленный проводами катетеров, датчиков и сканеров. Вокруг кровати, больше напоминающей ложемент пилота файтфлайта, стояли и висели самые разнообразные приборы и анализаторы, по мониторам которых ползли нескончаемые разноцветные графики и цифры. Пахло эфиром, спиртом и каким-то лекарством, которое навевало почему-то ассоциации с детством.
Найт встал в изголовье и всмотрелся в заострившееся восковое лицо:
– Профессор, это я – Найт. Вы меня звали?
Блэйк приоткрыл один глаз. Второй полностью заплыл огромной красновато-васильковой гематомой.
– Найт, – Голос был еле слышен, а слова, с трудом срывавшиеся с разбитых и припухших губ, звучали с сильным шипением – в рот Блэку была вставлена кислородная трубка. – Прибор. Он… она приходила… ко мне…
– Кто, кто приходил?
Профессор беззвучно шевельнул губами. Лейтенант подался вперед и навис над Блэйком. Тот ему что-то прошептал.
– Не слышу, профессор! – Найт склонился еще ниже. – Женщина? Кто она?
– Это… – совсем тихо выдохнул профессор, – Еле…
– Все! Это все! – раздался над ухом злой шепот доктора Седова и Найта бесцеремонно схатили за руку. – Немедленно уходите!
Санитар буквально выволок Найта в коридор и отпустил.
– Ну и хватка у вас, любезный, – чуть руку мне не сломали, – Найт потер локоть и недобро, снизу вверх посмотрел на медбрата.
Однако то, что он услышал от профессора, требовало серьезных размышлений. Кто эта Еле, о которой так невнятно прошептал профессор? Елена, Эллина, Элла? Стоп! Вот что надо сделать обязательно! Он вернулся и, увернувшись от санитара-здоровяка, перехватил в коридоре доктора Седова.
– Немедлено отпустите меня! – вскричал врач, однако сделал жест санитару, чтобы тот не вмешивался.
– Подождите, не паникуйте, доктор, – Найт оттащил его к окну, прижал к стене и горячо зашептал на ухо.
– Вы с ума сошли, – отстранился от него доктор. – Это ни в какие ворота не лезет!
– Доктор, не рассуждайте – просто сделайте это, в том случае, если кто-то поинтересуется! Я рассчитываю на вас! – Найт отпустил Седова и тщательно разгладил смятые отвороты халата. – Мы все рассчитываем на вас, и профессор Блэйк не в последнюю очередь.
– Ладно, ладно, лейтенант, договорились…
Найт вскочил в лифт и надавил кнопку. Вечерний воздух окатил его теплой волной, слегка раздув льняную рубашку. «А ведь сегодня пятница! – подумал Найт, с удовольствием подставляя лицо ласковым порывам. – А я даже забыл о том, что завтра суббота – выходной. Ничего, бог даст, за несколько дней управимся с этим делом, и тогда можно будет сварганить отличный пикничок, пригласить Сноу, Блумберга, которые ему понравились сразу. Может, и Элли согласится приехать». Жизнь брала свое, и невзирая ни на какие перипетии в деле Бонне, мысли о доме, об ушедшей от него недавно жене хоть и отодвигались на задний план, образуя постоянный фон, нет-нет да и прорывались наружу.
– «Арктур-Плаза», – скомандовал Найт автопилоту, устроившись в кресле флаера.
В гостинице он сразу подошел к стойке ресепшн.
– Добрый вечер, господин Найт, – поприветствовал его знакомый метрдотель.
– Скорее, доброй ночи! – улыбнулся детектив. – Одиннадцатый час как-никак!
– Для многих это только начало дня, – философски произнес отельер.
– Да, это верно, – согласился Найт и перешел к теме, ради которой пришел в гостиницу. – Послушайте, Адриан, на восемнадцатом этаже вашего отеля находится кафе…
– Совершенно верно, господин Найт, – ответил Адриан. – Там расположено открытое кафе «Солнечный луч».
– А что находится ниже, под ним?
Метрдотель растерялся:
– В каком смысле, инспектор?
– Да в прямом, Адриан, в прямом. Что находится под балконом кафе на семнадцатом этаже, шестнадцатом и так до самого
