не могут набрать необходимую сумму для взятки, нет шансов вернуться с явкой с повинной к мирной жизни. Главное то, что все это происходит вроде как с согласия местных органов НКВД и чуть ли не под контролем начальника отдела по борьбе с бандитизмом. Кроме того, кто-то сливает информацию бандитам о готовящихся и проводимых против них операциях, засадах и прочесываниях. Поэтому они часто срываются или проходят с минимальным результатом. Разве можно считать задержание одного-двух дезертиров, скрывавшихся в горах с древним оружием, хорошим результатом? Тем более что информация, поступившая из проверенных источников, была в целом ряде случаев о бандах численностью до 40 человек, вооруженных современными винтовками и пулеметами. Знать о проводимых полком поисковых мероприятиях мог очень маленький круг лиц как в УНКВД, так и обкоме партии. Закончил он свой рассказ на довольно минорной ноте.
Весело! Я, конечно, знал, что не все так просто в «королевстве датском», но не до такой же степени нагло. И как после этого работать? Неужели действительно правдой является вскользь высказанное в мое время одним из «краеведов» предположение, что чинуши из числа местных жителей довольно хорошо обогатились за счет своих же сородичей, в том числе и путем легализации скрывавшихся в горах за деньги. Что в Ч.-И. АССР не было никакого восстания, а была чистая «игра на публику» высших чинов местного НКВД. Они фальсифицировали данные о количестве бандгрупп и повстанцев, а затем докладывали наверх об успешной борьбе с преступностью. За что соответственно получали награды и т. д. Что организация Исраилова на самом деле тоже проект местного НКВД по организации бандитов, переросший и переигравший своих создателей. Но, честно говоря, мне в это совершенно не верилось. Ну не может быть такого. В то, что кто-то наварился на беде других, вполне могу поверить, но во все остальное – категорически нет. Слишком хорошо я знаю эту кухню и не верю, что в конторе на это могли пойти. Да и местный начальник УНКВД Албочиев здесь появился сравнительно недавно, так что не было у него времени разыгрывать тут оперативные комбинации такого уровня.
Вообще у меня происходящее вызывало чувство дежавю. Все было как в той реальности, из которой я прибыл и где воевал в этих же местах. Та же коррупция и предательство среди нацкадров в местных органах власти. Все до мельчайших деталей было знакомо: и этот берег, и этот лес, и разговоры, и дорога, и вкус шашлыка из баранины. Поймал себя на том, что по дороге на место пикника руководил действиями водителя, чем явно ввел местных парней в легкое замешательство.
Потом была обратная дорога в Орджоникидзе и Ангушт-Тарское. За двое суток моего отсутствия мои бойцы и саперы преуспели. Был подготовлен палаточный городок, организована охрана, размечен полигон и стрельбище, работала кухня и обустроен душ. С местными ингушами наладили контакт и слили им «дезу» о себе. За поздним ужином радисты доложили об установлении связи с абонентами в Орджоникидзе, Тбилиси и Шали и готовности к работе. Авиаторы тоже были готовы начать боевую деятельность. Я был только «за». Ближе к полуночи грузовики доставили очередную партию бойцов, прибывших из Москвы.
Следующие два дня тоже были заполнены до отказа. Наконец началась нормальная боевая подготовка к будущей операции. Инструктора с егерями вышли на полигон и начали практическую отработку навыков. Я, восстанавливая навыки, тоже принял активное участие в таком проведении досуга, что не осталось незамеченным со стороны инструкторов. Даже похвалили.
Итоги первых разведвылетов «Аистов» обнадежили. Мои летчики довольно быстро осваивались с непривычной для них техникой пилотирования самолетов в горах. Взаимодействие авиаторов и связистов было на должной высоте. Дополнительно удалось установить радиосвязь с гарнизонами в Шатое, Борзое, Итум-Кале. Из Грозного к концу второго дня сообщили о готовности надежных проводников. Что ж, все шло как надо, и мне пора было собираться в дорогу. Стоило проверить свою удачу в очередном изменении истории.
Я знал, что 30 марта Исраилов с несколькими наиболее близкими людьми и охраной будет с инспекцией в штабе повстанческого округа № 8, расположенного в городе Буйнакске. Туда он прибудет после генеральной репетиции всеобщего восстания в Шатое, Итум-Кале и Ведено. В городе он будет несколько дней. В ночь на 31 марта он с группой боевиков совершит нападение на сберкассу и правление колхоза. Они подожгут здания сельсовета и правления колхоза, убьют председателя сельсовета. Затем группа Исраилова должна вернуться в Чечню. У меня оставалось всего несколько дней, чтобы подготовиться и организовать засаду на них.
Для нас было три варианта действий.
Первый – брать группу Исраилова в Буйнакске, во время встречи с руководством 8-го повстанческого округа. Дом, где она состоится, мне в свое время показали. Большой двухэтажный каменный дом с кучей хозяйственных построек внутри двора. Со второго этажа и террасы окрестности просматриваются на раз, особенно улица, горы и роща, примыкающая к огороду. От улицы дом огражден высокой каменной стеной. Всем хорош этот вариант, и тем, что мне известно время и место, и тем, что в доме соберутся все, кого надо повязать, и тем, что там будет сам Исраилов. Вот только, как обычно, дьявол в мелочах. Например, в том, что будет очень большой шум. Почему? Тут ответ простой. Бандиты, обеспечивая свою безопасность, обязательно выставят на перекрестках
