Эти часы считаются благословлением Стихий и дают мужчине и женщине даже большее единение, чем… процесс зачатия ребенка. С матерью Ричарда меня не было рядом. Я никогда себе не смогу простить, что… Опять же дал себя уговорить. Мы не были женаты…
Это он пояснил в ответ на вопросительный взгляд Наташи.
— А Брэндон? — не сдержалась я.
— Его мать меня прогнала, — криво усмехнулся император. — Мы с ней даже в такой ситуации умудрились поругаться.
— М-да… — улыбнулась Наташа. — А я думала, это у меня в личной жизни проблемы…
— Наверное, мы просто не ценим любимых, которые оказываются рядом, — выдохнул император. — Либо цепляемся за тех, кто не нужен нам. И кому не нужны мы…
— Понимать бы еще, как этого избежать, — на мгновение прикрыла глаза Наташа. — Чтобы потом не оказалось, что кому-то не нужна не только ты, но и твой еще не родившийся ребенок.
— Так, — распорядилась я. — Хватит меланхолии! Жизнь — справедливая штука. Пусть жалеют те, с кем мы не остались! Только позитив!!! И вообще — надо пробраться на кухню и раздобыть чего-нибудь вкусненького и сладенького. Да и мяска хочется.
Фредерик рассмеялся. Через мгновение к его басу присоединился звонкий голос Наташи.
В этот момент дверь в комнаты громыхнула так, что мне показалось, что ее выбили вместе с частью стены. Послышались быстрые шаги, и я поняла, что сейчас распахнется дверь в Наташину спальню.
Император прыгнул вперед, к самой двери, загораживая нас с Наташей. На кончиках его пальцев замерцали бьющие по глазам алые искры какого-то убийственного заклинания. Еще через мгновение в спальню галантно постучали…
— Простите меня… Я почувствовал… Могу я узнать, что происходит?
— Ричард! Напугал, — проворчал император.
Он сделал шаг в сторону, и Ричард увидел и меня, и Наташу, которая подрагивала от пережитого ужаса и снова стала стонать от боли. Видимо, схватки пошли непрерывными волнами.
Ричард уставился на нее. Потом перевел взгляд на меня. Потом на отца. Я первый раз увидела, как командующий Тигверд краснеет.
Фредерик, не обращая на сына внимания, снова уселся рядом с Наташей и взял ее за руку.
— Мы пойдем на кухню, принесем всем чего-нибудь, — поднялась я, подошла к Ричарду. — Командующий Тигверд, вы составите мне компанию?
Старший сын императора перевел взгляд на Наташу, поклонился и тихо сказал:
— Простите.
Я взяла его за руку и потащила прочь из спальни.
— Ника, — раздался у меня за спиной голос Наташи. — А сок апельсиновый… можно?
Мы втроем ответили слаженным хором:
— Конечно!
Главнокомандующий имперских вооруженных сил прекрасно орудовал ножом и ловко чистил апельсины. Кроме того, посматривал он на меня взглядом крайне выразительным.
Я улыбалась про себя. Нет, формально все было очень достойно: в спальню к роженице не ворвались полки с развевающимися знаменами и Ричард не спалил собственного отца и меня вместе с ним в припадке бешеной ревности. Раньше он именно так бы и поступил. Он тихонько постучался, извинился. А что примчался — так беспокоился человек… И все-таки что-то внутри, где-то очень глубоко, подсказывало, что не так все было просто и радужно. И что обидеться все-таки стоит. Но… очень не хотелось…
Поэтому я быстро собирала огромный поднос с едой. Жужжала соковыжималкой. Варила кофе.
— Возьмешь поднос? — спросила у Ричарда. — А я заберу кофейник и графин с соком.
— А посуда? Чашки там всякие?
— У меня в комнате полный набор. И фрукты есть.
— Ника. Прости. Я спал. Проснулся — как от удара. Почувствовал, что ты и отец… рядом. От вас исходили такие волны нежности… А от отца еще и умиротворение. Ты — чуть встревоженная…
— И ты подумал…
— Нет, Ника. Я не подумал. Я тебе доверял. Но… не прийти просто не мог. Мне очень важно, чтобы ты мне поверила.
