прическу — никаких локонов. Может, у целителей другая мода?
— Рене Элия Агриппа, — представилась девушка. — Я курирую первый курс.
— А я мама Феликса, миледи Вероника. Я вам не помешаю?
— Конечно, нет.
Феликс укоризненно посмотрел на меня — и я поняла, что забыла упомянуть фамилию мужа. Ну да ладно, зато общение будет менее официальным.
Чем ближе мы подходили к университету, тем больше мне становилось не по себе. Даже в Военной Академии как-то… уютнее, что ли. А здесь… Серые холодные стены, низкие арки, величественные колонны, узкие высокие окна. Ни рельефов, ни завитушек, ни клумб с цветами. Правда, везде были теплицы, от которых шел дивный аромат.
— Это лекарственные травы, — пояснила девушка, заметив, что я разглядываю и принюхиваюсь.
Внутри, за стенами, был спрятан целый город. Корпуса, дома, домики. Все — серое. Чистое. Аккуратное… Снова стало не по себе. Почему-то захотелось напечь блинов, посадить Феликса рядом и кормить, кормить… А главное — никуда не отпускать!
— А вот и корпус целителей, — улыбнулась госпожа Агриппа.
Я вдруг вспомнила герцогиню Борнмут и ее слова о том, что женщина не может доказать никому, на что она способна.
— Поправьте меня, если я ошибусь, — проговорила я, — но ведь женщин в империи обучают только на дому?
— Если это не целители, — кивнула преподавательница. — Один из первых указов его величества Фредерика был о том, что если у имперца и приравненного к ним человека откроется дар, то его будут обучать. Вне зависимости от пола и сословия. По окончании обучения целительница получит такой знак…
Госпожа Агриппа развернула к нам ладонь. Там была изображена змея, свивающаяся кольцами.
— Если целительница показывает ее любому имперцу, — продолжил Феликс, глаза которого сверкали от восторга, — то она может отдать любой приказ. И его обязаны будут исполнить.
— Любой, ведущий к выздоровлению больного, — поправила его госпожа Агриппа.
Сын смущенно кивнул.
— Понятно. А что такое — человек, приравненный к имперцу?
— Тот, кто оказался в нашем мире.
— Я знаю целителя Ирвина, но…
— Целителя Ирвина знают все, — улыбнулась рыжеволосая целительница.
— Уверена: у него такого знака нет. Я бы заметила.
— Конечно, нет! — удивилась девушка. — Зачем мужчине доказывать свою принадлежность к касте целителей? Ему достаточно просто сказать, что он целитель… Пойдемте, я покажу вам, как все устроено внутри.
Я вздохнула. Нет, я уже привыкла к тому, как относятся к женщинам в империи, но… Надо поговорить с Фредериком. Скоро наш журнал посеет в кудрявых головках правильные мысли, и если параллельно не принять несколько своевременных мер, то будет… Революция будет! Безжалостная и беспощадная…
Я так задумалась, что почти не слушала, о чем рассказывала девушка. Внутри здания каждый шаг долго звучал гулким эхом, отражаясь от каменных стен. Эхо возвращалось хриплым знакомым голосом, который бормотал что-то… Что-то знакомое:
«Караулили сны-вампиры…»
— Милфорд! — вырвалось у меня.
— Да, — грустно кивнула госпожа Агриппа. — Он у нас. Но надежды…
— Что с ним?
— Магия вышла из-под контроля. Но это еще можно исправить. Гораздо хуже то, что он… Он не хочет жить.
— Почему?
— Видимо, те приказы, которые он получил и выполнил, сломили его. Физически он здоров, но…
— Мне надо его увидеть.
— Миледи… — грустно покачала головой девушка. — Его звал учитель Ирвин. Его пытался спасти его величество император Фредерик. Командующий Тигверд. Даже наш ректор, милорд Швангау…
— И что?
— Такое иной раз случается, — вздохнула целительница. — В подобных случаях единственный выход — найти человека, который дозовется и заставит вернуться…
— Как в магической метели, — вырвалось у меня.
