заполненных водой – но не для питья. Этот костюм помогал астронавтам не вспотеть до смерти внутри скафандра – в буквальном смысле слова.
Джейн начала засовывать ногу в изготовленную из спандекса штанину костюма.
– Джейн, не забудь про это!
Аджайя подтолкнула к Джейн устройство для сбора мочи.
Джейн поймала устройство в воздухе и замерла.
– О боже, правда? А я думала, что они только при старте и посадке нужны!
– Мы понятия не имеем, сколько времени там пробудем. Скафандр может нас поддерживать сто пятьдесят часов, Джейн. А ты сколько времени вытерпишь?
Джейн посмотрела на Аджайю. Та не шутила. Никаких сомнений – говорила совершенно серьезно.
Джейн огляделась по сторонам и нашла взглядом Бергена. Тот нацепил на себя только устройство для сбора мочи и успел засунуть ногу в штанину охлаждающего комбинезона, а вокруг него в воздухе плавала снятая ранее одежда. Они с Джейн встретились глазами. Вид у Бергена был веселый. Он явно слышал разговор девушек.
Но тут его взгляд скользнул вниз, и он помрачнел. То, что он увидел, ему явно не понравилось. Он виновато вздрогнул, отвернулся и продолжил одеваться.
Губы Джейн дрогнули. Она со вздохом спрятала улыбку, сняла трусики и натянула на себя устройство для сбора мочи. Охлаждающий комбинезон сел на нее как влитой, и это показало, как она похудела за время полета. Настала очередь тяжелого скафандра. Джейн шагнула в него сзади и сунула руки в рукава. Аджайя застегнула скафандр на Джейн и закрепила на ее спине портативную систему жизнеобеспечения, которую подсоединила к «пуповине» на груди скафандра.
Джейн распустила волосы, стянутые в хвостик, и надела на голову белую вязаную шапочку. Ее руки плавно скользнули внутрь раздутых плечевых суставов скафандра. Чувствуя на себе взгляды всех членов экипажа, Джейн направилась к Уолшу и Бергену, ожидавшим около люка шлюзовой камеры. Они самым тщательным образом проверили модули систем жизнеобеспечения каждого скафандра, после чего сбросили давление внутри капсулы. Джейн была в полной готовности. Настало ее время.
Она слышала эхо собственного дыхания внутри куполообразного шлема – оно было частым и неглубоким. Звуки собственного дыхания пугали Джейн. Она мысленно напомнила себе о том, что внутри корабля, разбившегося в тысяча девятьсот сорок седьмом году в Розуэлле[3], находились какие-то люди, а не чудовища. Без всяких жутких клыков и когтей. Все считали, что тот маленький корабль был как-то связан с этим, большим. Джейн страстно надеялась на то, что это так и есть.
Она не слишком ловко нажала клавишу переговорного устройства и растерялась. Она не могла встать прямее, потому что не стояла – да никто и не сумел бы увидеть, какова на самом деле ее поза внутри этого скафандра, похожего на гору зефира. Но это не имело никакого значения, притом что убедить ей нужно было только саму себя. Поэтому Джейн расправила плечи и сказала:
– Послушайте, я знаю, что вам всем это вбито в мозг. Мы отрепетировали все вероятные сценарии бессчетное число раз…
Получилось не так смело, как она надеялась. Она сильно удивилась, услышав собственный голос через переговорное устройство. Уолш посмотрел на нее холодно. Берген – по обыкновению, пристально, с заготовленной злорадной усмешкой.
Джейн вздернула подбородок и заставила себя заговорить более решительно. Кое-что все же следовало повторить.
– Как только люк откроется, следуйте за мной. Они могут выглядеть и вести себя очень странно, и мы должны реагировать на это сдержанно. Сохраняйте спокойствие. Помните о своей подготовке. Никаких резких движений, никаких громких звуков – что бы ни происходило. Кулаки не сжимать, руки держать опущенными. Никак не реагировать. Разговаривать буду я.
Уолш коротко кивнул.
– Комптон, давай отправим еще одно сообщение в Хьюстон.
В наушниках, плотно прилегавших к ушам Джейн, послышался ровный, спокойный голос Комптона:
– Канал связи с Хьюстоном открыт, командир.
– Хьюстон, «Провиденс» на связи. Мы успешно пристыковались к «Цели». Три из четырех клампов стыковочного узла функционируют и держат фиксацию. Четвертый кламп задействовать не удалось. Мы собираемся открыть люк шлюзовой камеры.
Уолш умолк. Чувствовалось, что внутри его идет борьба.
Джейн стало жалко его. Она догадывалась, что он хочет сказать что-то важное, значительное. Он ведь несколько месяцев размышлял о том, что произнести в этот момент, но теперь, когда он настал, наверное, все слова казались Уолшу не самыми подходящими.
