– Здесь нет организаций, которые станут пресекать незаконный оборот подобных средств, да и на поток я это ставить не собираюсь. Но как одна из разновидностей товара – пусть будет. – Я высыпал травяную смесь обратно в короб. – Как минимум для оплаты в данном конкретном случае. Ну а если их или кого-то еще этот товар заинтересует в будущем, то почему бы нет? Можно будет немного пошарашить на этом рынке. Нет, основную ставку я делаю на табак, но и это дело можно будет реализовывать. В конце концов, марихуана – прекрасное средство борьбы с глаукомой.
– Откуда здесь глаукома? – невесело усмехнулся Оружейник.
– Кто знает? – философски заметил я. – Эмиссар, твое мнение?
– Если вместо оружия наши красавцы заберут наркотики, мы в любом случае в выигрыше, – немедленно отозвался тот. – Тогда у нас нет убытков. Плюс бесплатная реклама нашего товара – такое шило в мешке не утаишь. Да даже если и утаят, то они все равно придут к нам же, и тогда мы будем устанавливать на этот товар ту цену, которую хотим. Разумеется, при условии, что будем на рынке монополистами.
– Судя по всему, Лев Антонович не рвется популяризировать этот товар, – жестко сказал я. – Возьми на себя переговоры с Ривкиным. Количество этого товара, которое они получат в качестве гонорара, определи сам. Думаю, ты не промахнешься.
– Я сам, – проскрипел Оружейник. – Я сделаю. Сват, мы влезаем в очень грязные сферы, поверь. Грязные с любой стороны. Они хуже, чем нефтянка, и в перспективе пахнут кровью.
– Знаю, – ответил я. – Наркотики всегда были не очень чистым бизнесом, но зато крайне прибыльным. Так мы укрепляем позиции семьи. Если я, ты, вот он это и делаем, то только ради того, чтобы все знали: мы стоим на земле твердо, и с нами надо считаться.
– Не понимаю, в чем тут укрепление позиций? – возразил мне Оружейник. – В том, что мы выпускаем в этот мир, пока еще чистый, дурно пахнущего змея? Дурь, табак – что дальше?
– В том, что это принесет нам доход, который мы употребим на разное всякое, нам очень полезное. Да и в чистоте этого мира у меня очень и очень серьезные сомнения. – Я засмеялся. – Наше маленькое предприятие на фоне некоторых недавних событий – это что-то вроде детских забав. Просто вы сидите тут, за стенами, и плохо представляете, что за ними творится. Это не упрек, ни боже мой, у каждого – свой фронт работ. Поверьте, там далеко не невинный и не прекрасный новый мир. То есть мир-то да, новый. А вот люди в нем старые. Или того хуже – старые, но с новыми замашками.
– Не знаю, не знаю, – проворчал старик, но было видно, что он уже сдался. Странно, не замечал за ним раньше подобного чистоплюйства.
– Лев Антонович, у нас сейчас очень забавное положение, если вы не заметили, – задушевно сообщил ему я. – У нас есть оружие, пушки, даже ржавый монитор, и в комплекте ко всему этому – практически голая задница. У нас нет одежды, соли, круп… Да елки-палки, ничего нет! А надо! Очень надо. Люди прибывают, понимаете? И если этот товар или даже какой другой, еще хлеще, поможет мне решить подобные проблемы, то почему нет? Мне плевать на весь остальной мир, мне важно, чтобы мои люди стояли на ногах твердо, чтобы на этих самых ногах были ботинки и портки, а живот не урчал от голода. Еще раз объяснить?
– Нет. – Оружейник поднял на меня глаза. – Может, ты и прав. Да, скорее всего, прав. А я… Я всего лишь старый еврей, который везде видит подвох.
– Время, – напомнил Эмиссар, я заметил его радость, когда я сказал, что он будет вести переговоры, и досаду на его лице, когда Оружейник перехватил инициативу.
– Да, – хлопнул в ладоши я. – Итак, предложите ему это. Если вдруг они говорят, что в Новом Вавилоне это дело как семечки, стаканами продают, и вы видите, что они не врут, тогда ладно. Отдавайте оружие.
– Ясно. – Оружейник взвесил корзину. – Ого. Под полтора кило будет. Как же это я проглядел?
– С собой что думаете брать? – пропустил мимо ушей его реплику я.
– Рыбу, немного стволов, сушеные ягоды, сушеные грибы, – начал перечислять Оружейник. – В основном всякую чепуху, так, для видимости. Что ты так на меня смотришь? Да, снова стволы. Нам нужен оборотный капитал, и даже не спорь со мной, это бессмысленно. Да, вот еще что. Может, одну бочку солярки с собой взять? Чего они так стоят? Дизели у нас есть, но мы все равно их не заводим. А так – товар ведь. Не пойдет, обратно привезем. Ты не исключай такой возможности, что, может, через пару недель мы все обратно прибудем.
Тут я не нашелся, что ответить. С одной стороны, вроде ресурс невосполнимый. С другой – и правда. Бочек с соляркой у нас было уже немало, причем часть из них так и стояла внизу, на пляже – больно хлопотно их было поднимать наверх. Тяжелые они, лебедка может не выдержать, а на руках их вверх толкать рискованно.
– Берите, – согласился я. – И вот еще – если будут интересоваться тем, куда эту солярку лить, то у нас есть один дизель
