гора высотой примерно метров триста – триста пятьдесят. Восточный берег острова был довольно низким, и вскоре мы причалили к нему в устье еле заметного ручейка. С этой стороны острова почти не дуло, и волны были гораздо ниже.
Измученные трехдневной качкой пассажиры гурьбой повалили на берег, благо ног они замочить не боялись, а до суши было метров двадцать. Я же, убедившись, что «Кашалот» прочно стоит на двух якорях, достал из кормового ящика и подключил к компрессору маленькую надувную лодку «сихоук», дабы сойти на берег не по грудь мокрому, а солидно, как и полагается командующему эскадрой.
Первым делом я обнял и расцеловал Катю, затем подбежавших детей, а потом спросил у любимой:
– Как ты думаешь, что это за остров? До Мадейры, по моим расчетам, еще километров двести, а больше тут вроде ничего не должно быть. Может, его в будущем просто нет?
– Да как же ты мог во время шторма хоть сколько-нибудь точно определить истинную скорость? Получается, что нас снесло на запад заметно дальше, только и всего. Думаю, что это Порту-Санту, а до Мадейры километров сорок на юго-запад. Ой, Вадик, извини. Макс, что ты потащил в рот? Выплюни немедленно! Сейчас сядем кушать.
Глава 30
Последний рывок
Как только позволила погода, я произвел измерения наших координат и убедился, что мы, скорее всего, действительно на острове Порту-Санту. А потом убедился еще раз, отплыв на «Дельфине» километров на пятнадцать от берега и увидев на горизонте вершины двух гор именно там, где должен был находиться остров Мадейра.
– Пожалуй, нам лучше перебраться туда, пока погода позволяет, – предложила Катя. – Этот островок мне как-то не очень – каменистый, лесов почти нет, и ни одной хоть сколько-нибудь защищенной бухты. Мадейра куда больше, наверняка на ней можно будет найти подходящее место.
– Так мне уже недолго осталось ремонтироваться, а потом быстренько доберемся до Канар, – не понял Павел.
– А зачем? До Америки что от них, что от Мадейры почти одинаково. Колумб отправился в путь с Канарских островов потому, что Мадейра тогда была португальской территорией, а его экспедицию отправила Испания. Но нам-то какая разница? На Мадейре зимовать ничуть не хуже, чем на Канарах. Вот и надо снарядить «Дельфин», чтобы он в темпе нашел удобное место для зимней стоянки. Вадик, ты завтра выйти в море сможешь?
– Запросто.
Через два дня мы перебрались на Мадейру, в место, где в будущем располагался городок Фуншал. Причем тогда здесь не было никакой бухты, просто немного вогнутый участок берега, а сейчас имелась лагуна с узким входом, отделенная от моря низкой песчаной косой. Если учесть, что в эту лагуну впадала небольшая речка и два ручья, то лучшего места можно было и не искать.
На берегу в числе прочих деревьев росли пальмы, а это однозначно говорило о том, что зима тут если и бывает, то не очень холодная. Не холоднее, чем в Москве осень.
– Может, картошку посадить? – предложил Павел. – Авось к весне поспеет. И не помешает в глубь острова сходить – вдруг тут водятся козы покрупнее и повкуснее, чем на Мальте?
К сожалению, никаких коз тут не обнаружилось, ни крупных, ни мелких. Единственными млекопитающими были небольшие летучие мыши, гнездившиеся в пещерах на западе острова. Но зато птиц водилось множество, и среди них попадались весьма достойные с гастрономической точки зрения. Если же учесть, что для ловли рыбы и сбора мидий не надо было даже выплывать из лагуны, то становилось ясно, что ничего хоть отдаленно похожего на голод нам не угрожает.
Так как ни в какие дальние путешествия мы до следующей весны не собирались, все корабли были вытащены на берег, а вместо них был быстро надут и собран «Катран». Дальнемагистральные же катамараны подверглись тщательному осмотру. Выяснилось, что даже для «Дельфина», к которому вообще не было никаких претензий, плавание от Крита до Мадейры не прошло бесследно. А «Кашалот» с «Косаткой» нуждались в основательных доделках. Требовалось усилить бушприты, заменить почти весь бегучий такелаж, изменить форму паруса на бизани и доработать узлы крепления корпусов к стальной раме переборки. Этим мы занимались до ноября, который здесь не так уж сильно отличался от июля. Просто средняя температура упала градуса на три и раза в два чаще шли дожди, только и всего. Павел уже жалел, что посадил только кабачки и картошку. По его словам, в такую зиму даже кукуруза и та бы созрела.
Семья аров, оставив ребенка на попечение Ксении, взяла свою неандерталку, которая тащила им припасы и палатку, и отправилась на поиски каких-нибудь более или менее сладких ягод. Именно им это было поручено потому, что неандертальцы – наверное, из-за своей врожденной дальнозоркости – ягодами почти не промышляли. Похоже, боялись сослепу съесть каких-нибудь
