вернулась к еде.
– Привет, красавицы! – широко улыбаясь, в столовую вошел Дин. – Как дела у моих самых любимых девочек?
Малена, увидев Дина, встрепенулась, словно птица. Глазки заблестели, но выражение лица осталось таким же надменным. Дин, казалось, ничего не заметил, присел к нам за стол в ожидании ответа.
Я неопределенно пожала плечами. Рассказывать о своих мыслях-снах-домыслах опасно, пока я не уверена, что этим двоим можно доверять.
– Все как обычно. – Малена со скучающим видом откинулась на спинку стула. – Есть какие-нибудь новости, сплетни, слухи?
Было бы неплохо узнать.
– Да, – многозначительно протянул Дин.
– Ну, не томи. – Подруга придвинулась ближе, я тоже подалась вперед.
Дин повернулся ко мне и игриво спросил:
– А что мне за это будет?
Я опешила от неожиданности.
Малена недовольно толкнула брата в плечо. Он притворился, что ему больно: схватился за плечо и застонал на всю столовую, корчась словно от боли, по-детски изобразил обиду:
– За что… За что ты покалечила меня, сестра?
Малена еле заметно улыбнулась. Дин примирительно чмокнул ее в висок и вновь обратил внимание на меня.
Я же во все глаза смотрела на подругу. В зрачках Малены заплясали огоньки, щеки зарумянились… Да тут гораздо более серьезные чувства, чем любовь сестры к брату.
Заметив мой пристальный взгляд, подруга нервно напомнила Дину:
– Ты хотел нам что-то рассказать.
Дин неотрывно изучал меня.
Я поспешно поддержала Малену:
– Да, что ты хотел сказать? – И, не удержавшись, добавила: – Но помни: раньше гонца, принесшего плохую весть, казнили.
Интерес сменился удивлением, и удивлен был не только Дин.
Черт. Это ведь в нашем мире в древние времена так было.
– А-а… Я это читала… где-то… Не помню где. Хм… Так что там за новости?
Дин по-прежнему всматривался в мое лицо.
– Я случайно проходил мимо кабинета Айнеха и услышал один занимательный разговор.
Мы с Маленой подвинули стулья вплотную к рассказчику.
– Он на кого-то громко орал, упоминая Савелье. Которая должна была по прибытии предоставить отчет о проделанной работе.
Спокойствие, Лиса, спокойствие!
– А о какой работе, он не говорил? – Голос вышел слабым и писклявым.
– Он заявил своему собеседнику, что Ирэне Савелье, которая находится в Академии, не та, за кого себя выдает.
Запахло жареным, я напряглась. То-то Дин меня насквозь просвечивал, как рентгеном, – он, оказывается, подтверждение словам магистра искал. Ну, Лиса, теперь играй до конца. Выбора нет.
– Что за вздор? – Я неподдельно удивилась. – Как я могу быть не я?
– Тогда скажи нам, Ирэне, о какой работе говорил Айнех?
– Я не помню. – Мне реально можно в кино сниматься.
– А если подумать? – Малена вскинула руку, и у нее на ладони замерцал электрический шарик, который мне уже доводилось видеть.
Э, нет, меня не тянет испытывать на себе действие этой штуковины.
– Я правда не помню.
Малена чуть опустила руку.
Когда убеждаешь людей в своей невиновности, это приводит к противоположному результату. Надо действовать резко и напористо.
