Малена, мать Тереза, тоже решила внести свою лепту:
– Рэне – моя подруга, Дин – мой… брат. Я иду с вами.
Джен простонал что-то ругательно-нецензурное, я же и вовсе хотела испариться – он так красноречиво на меня посмотрел… Мол, за какой бездной ты все рассказала? А я не могла больше молчать. Вру, вру, вру… Надоело мне врать. Правду говорить хочу, как раньше.
– Еще раз повторяю: с нами никто не пойдет. – Джен рывком поднялся с дивана. – Это понятно?
– Нет, – в унисон ответили друзья, складывая руки на груди.
Джен выплюнул очередное ругательство, подошел к стене, из которой вышел, и, прежде чем шагнуть в портал, обернулся:
– Я все сказал.
Молодец, оставил меня на растерзание «помощников».
– Рэне… – с явным намеком начал Дин.
– Я… Поздно уже. – Я двинулась к выходу. – Айнех скоро с проверкой пойдет. – Я спиной подобралась к двери и нащупала ручку. – И спать охота…
Я открыла дверь, Малена и Дин провожали меня взглядом, говорящим «никуда ты не денешься». И они правы. Деваться мне действительно некуда. Разве что к Витору съехать и забаррикадироваться в его комнате. Но это неприемлемый вариант.
– Спокойной ночи. – Я закрыла за собой дверь.
Что ж, по крайней мере, великий спор отложен до утра. Как минимум. Завтра же бал, Малене наверняка будет не до отстаивания права идти на штурм сокровищницы. Остается Дин. А от него одного можно и спрятаться.
Я уже легла спать, когда в комнату вернулась Малена. Свет она не зажигала, но я отчетливо увидела ее сияющую на пол-лица улыбку. Гармоничная получается пара: он – весельчак, она – серьезная до безумия. Противоположности притянулись, закон природы.
Хотя я полностью не уверена, что Дин испытывает к Малене такие же чувства, какие она к нему. Вполне вероятно, он воспринимает ее исключительно как сестру. Но в этом вопросе я буду рада ошибиться.
В сон я провалилась быстро и сразу же очутилась на знакомой поляне.
Только на сей раз солнце не светило, а пробивалось сквозь серые тучи. Неужто голос гневается?
Я растянулась на траве в позе звезды, прикрыла глаза… Все-таки я порядком устала. Сначала штрафные круги от Айнеха, потом тренировка с Дженом, следом не менее изматывающий разговор с друзьями… Узнать, что ты воровка, – то еще успокоительное.
– Только не надо упреков, – разнесся над поляной предельно недовольный голос. – Это было обычное хобби.
– Хобби? Ты серьезно? – Я приподнялась на локтях, осматриваясь вокруг. – Читать книги, рисовать и танцевать – вот это хобби.
– Что ты знаешь об этом мире? – возмутился голос. – Я всю жизнь провела под опекой родителей, они оберегали меня от всего! А я просто хотела нормально жить. Меня понимал и поддерживал в этом лишь один человек…
– Джен… – догадалась я.
– Он единственный принимал меня такой, какая я есть, и уважал мои желания.
Ирэне. Вот кто сидит у меня в голове, вот кто мне якобы снится…
– Да, я настоящая Ирэне… – Голос дрогнул, словно вот-вот заплачет.
Прекрасно. В моей голове живет другой человек, на которого я становлюсь похожа. Лучше и быть не может.
– Так, – Рэне горевала недолго, – теперь о главном…
А, то есть это еще не все, что я должна знать о голосе в своей голове?
– Я вообще-то о дневнике хотела сказать.
Я села, обняла руками колени и приготовилась внимать невидимой Ирэне.
– В дневнике есть одно заклинание, я его специально для форс-мажорного случая делала. Как ни прискорбно, но оно пригодилось. – Голос невесело усмехнулся. – Попросишь Джена, он тебе поможет.
– Что за заклинание?
– Для снятия блока с памяти. Все, что знаю я, будешь знать и ты.
С одной стороны, это хорошо. С другой… не хотелось бы копаться в чужом грязном белье, вдаваться в подробности чужой
