но это не значило, что они бросили бы ее тут одну, будь у них хоть малый шанс что-нибудь сделать. Следовательно, попасть в лабиринт вслед за ней они попросту не смогли, что наводило на мысли…
В чем ее отличие от всей группы (а может, и в более обобщенном смысле, ведь по данжу ежедневно проходит масса игроков)? Смешанная кровь? Из шестерых только она была на четверть дроу, на три четверти – человеком, все прочие являлись «чистокровками».
– Глупая версия, – постановила Хэйт, медленно и крайне осторожно продвигаясь вперед по проходу. – Червям сугубо фиолетово, кого мусолить в качестве плотного ужина.
Кое-какую часть соображений о происхождении, однако, со счетов сбрасывать она не стала. Дроу – знатоки подземелий, это общеизвестный факт. Малый подгорный народ, сиречь – гномы, больше специализировался по шахтам, а темноухие в подземелье любого происхождения чувствовали себя, как дома.
Кроме того, Хэйт помнила тварей, коих истребляла в храме Крейнмера, тех же липров – неудачный эксперимент послушницы. Как знать, а не результат ли очередного опыта, вымахавший, скажем, из безобидного земляного червячка, смылся от создательницы и окопался в Яме Скорпионов? А там, глядишь, и «семью» завел…
Дальше размышления переключились на Талисман Забвения, который старшая жрица Ашшэа назвала ключом, а ключи, как известно, обладают свойством что-то открывать… Или, раз он «один из пятидесяти», притягиваться по принципу «подобное к подобному».
– Бред, – покачала головой она, притормаживая: впереди, похоже, была развилка.
К столь же глупым версиям Хэйт отнесла и связь с новоприобретенным достижением, «взглядом истины», даже полагая, что оно не относится к числу распространенных. Что такого особенного она могла тут этим взглядом высмотреть? Сколько у люмбра хп? Так это она еще в залах выяснила. Иными словами, к делу ее художественные навыки и специфичное достижение едва ли были причастны…
Схема, карта, лабиринт – все это подсказывало, что навык «картограф» мог иметь некое отношение к попаданию сюда, но тогда напрашивался вывод: главная цель – не выбраться наружу, а найти что-то внутри.
– Вменяемо, хоть и связано с неучтенными трудностями, – остановившись, сказала Хэйт.
Она добралась до первой развилки, и теперь следовало озаботиться непротиворечивым планом действий.
Тем паче, что самый прозаичный из вероятных источников ее неприятностей – его величество Случай – со счетов сбрасывать на стоило. «Ага, раз в календарный год, в день солнцестояния, когда ближайшая планета проходит некое созвездие на местном небосклоне, одна глупая курица может получить – совершенно бесплатно! – незабываемую экскурсию по „городку“ червей- людоедов!» – на этом жизнеутверждающем пассаже Хэйт решила переключиться на поиски выхода.
К «почемучкам», как здраво рассудила девушка, правильнее будет вернуться позже, на поверхности, с чашкой чего-нибудь горячего, в кругу друзей. Можно даже с Маськиной кошкой на коленях, мурчащей и выпускающей коготки, атмосферы ради…
Ход раздваивался: часть уходила влево, немного отклоняясь от того, по которому брела квартеронка, другая – отворачивала резко вправо. Хэйт в который раз мысленно возблагодарила умение «свет во мгле» и день, когда она приобрела книгу для его изучения (кстати, ларчик причинный мог открываться проще, чем она нагородила – возможно, для провала достаточно было просто владеть этим заклинанием).
– Художник я или где? – фыркнула Хэйт, творчески подходя к решению задачи лабиринта, а именно – доставая из инвентаря тюбик с краской. – Погулять вышла, ага. Добровольно-принудительно.
Она потрогала пальцем стену – закругленную, равно как и пол с потолком (идти по этой «трубе», не согнувшись, она могла только благодаря невысокому росту; та же Барби на ее месте вынуждена была бы пригибаться при ходьбе). Поверхность стены оказалась довольно ровной, не рыхлой, следовательно, на нее вполне можно нанести краску, что адептка и проделала, сначала выдавив немного краски и тюбика на палец. Кисть и палитра – это отлично, но не в условиях, когда мимо могут мирно проползать червячки, устроившие эти самые ходы, а чем меньше «лишних» предметов в руках, тем проще их убрать, заменяя на оружие.
Хэйт сделала пару пометок на правой стене: крестик, означающий, что из этого прохода она пришла, и двойную стрелочку, заворачивающую на стенку правого отворота. Она была правшой, отсюда и уклон в правую сторону, да и правило одной руки, как единственно знакомое для прохождения лабиринтов, задействовать посчитала верным, разве что внеся кое-какие дополнения.
– Отлично, – с чувством выполненного долга сказала она, убрала тюбик и двинулась в отмеченный коридор.
Теперь, если этот ход окажется петлей, она пририсует кружочек к стрелке, обозначая, что «ловить там нечего», и двинется в левый проход. И не важно, если придется несколько раз проходить одни и те же коридоры, ведь каждый раз она сможет дополнять
