– Не пойду я никуда! – визгливым голосом продолжала причитать на весь переход женщина. – Не пойду! Тут останусь! Умру вместе с Сереженькой своим! Убил его урод, мутант, выродок, кровопийца! Не пойду!
Двое бойцов уже получили приказ убрать свихнувшуюся с горя женщину прочь от тела убитого мужа. Пистолет, из которого она только что чуть не застрелила мародера, куда-то унесли, видимо, чтобы не дать возможности для еще одной попытки.
Не убила, потому что не попала.
Но ведь если бы хотела убить – убила бы: патронов там восемь, хоть раз, да попадешь. Да даже если и в голову не попала бы – с огнестрельным ранением выжить очень и очень сложно. Особенно в нынешних условиях.
Пожалуй, мародеру хватило бы пальцев двух рук, чтобы пересчитать тех, кто не умер после огнестрельного в грудь или живот. Кто не подох от перитонита, пневмоторакса или болевого шока.
– И ты так это оставишь? – спросил инвалид, кивнув на сцену, развернувшуюся перед ним: два бойца, женщина и труп.
Сцену без актеров и декораций.
– Да пошли уже, дура! – взревел тем временем один из солдат, теряя терпение. – Нет твоего мужа, все!
– А что ты мне предлагаешь? – поинтересовался мародер, прислонившись к стене и закрыв глаза. – И ее в расход пустить?
– Ну да, не вариант это. – Илья нахмурился, снова посмотрев на бабу. Солдаты к тому времени, видимо, решили брать и ее тащить силой и постепенно подбирались к вдове с двух сторон. – Но ведь Серегу все равно расстреляли бы?
– Слушай, я не знаю даже. Это ведь не выход.
Нель открыл глаза: бойцы схватили женщину за руки и потащили прочь. Вздохнув, мародер продолжил:
– Убивать и убивать. Нас и так осталось мало. Слишком уж мало, и если мы продолжим в том же духе, то скоро не останется никого.
Илья молчаливо согласился со сказанным Нельсоном. Не выход.
Миллиарды людей уже сгорели в ядерном огне, умерли от отравлений и болезней или превратились в нечто странное и страшное одновременно. Но те, кому повезло избежать этого, все еще продолжают вести войну, продолжают яростно мочить друг друга.
Для чего?
На долю Ильи не выпало убивать людей. Мутантов – да, но до той трагической и одновременно нелепой случайности – осевшей под своим весом бетонной плиты – добычи на поверхности было еще много, а конкуренция не такая сильная.
Кто знает, может, если бы не потерял ноги, то и ему пришлось бы…
Мародер в очередной раз вздохнул. Скольких он убил?
Ему никогда не приходило в голову считать трупы, оставленные после себя, ставить зарубки на приклад, или, еще хуже, отрезать пальцы или уши, как делали некоторые. Такие, по мнению мародера, были напрочь отбитыми. И даже людьми, при всем своем презрении к этому слову, он их не считал.
Но хотя бы сколько он убил за последние двое суток? Получалось, что никак не меньше дюжины. Конечно, эти люди пытались убить его самого, и Нель только защищался, никакого диалога между ними быть не могло.
А значит, и выбора у него не было.
– Илья, – начал Нель, но тут же остановился. Он думал только об одном: стоит ли рассказывать механику о происходящем? Хотя если делиться не с ним, то с кем еще? Только, наверное, не стоит, чтобы мальчишка слушал это. – Николай, будь добр, принеси мне паяльник. Самый мощный, какой есть.
– А вы паять умеете? – задал вопрос Коля и, не дожидаясь ответа, спросил еще: – А флюс какой? Спиртоканифоль или кислоту?
– Просто паяльник, парень. – мародер мрачно усмехнулся. – Остальное у меня свое.
Мальчик понимающе кивнул и побежал к палатке. Проводив его взглядом, Нель вернулся к прерванному разговору:
– Понимаешь, временами меня как будто накрывает… – Мужчина запрокинул голову, показался острый кадык, скрываемый до этого поднятым воротом рубашки. – И на какое-то время я перестаю себя контролировать…
– А как это проявляется? – заинтересованно глянул на Нельсона инвалид.
– Позавчера я сжег снайпера исламистов живьем. Вчера убил практически незнакомого человека, спалив его на электрическом стуле. И не спрашивай, где я взял электрический стул, пожалуйста. А потом в клочья разбил диверсанту исламистов голову дверью. – Мародер продолжал смотреть в потолок, и по голосу было невозможно понять, испытывает ли мужчина какие-то чувства по поводу
