вообще превосходил Нельсона раза в два.
– И чем тебя только кормят здесь… – прошептал мародер, качая головой.
Соперник его стащил с себя спортивный костюм и брюки, оставшись в одном белье и обнажив внушительных размеров пузо. Он поднял руки вверх и призывно зарычал.
Зрители кричали, как на футбольном матче. Нель снял с себя мешковатый свитер и бросил на одну из лавок, оставшись только в легкой хлопковой футболке, насквозь пропитанной его потом.
– Друзья! – раздался откуда-то радостный голос. – Сегодня у нас внеочередное развлечение, бой между… Вы его знаете и любите. Николай Штайн! Двадцать семь боев, двадцать шесть побед нокаутом и одна ничья. Соперник его – Нельсон, мародер, только что прибывший с поверхности! Ни одного боя, ни одной победы!
Толпа скандировала имя его соперника. Тот снова поднял руки и радостно зарычал, будто бы уже празднуя победу.
– Вперед! – завопил конферансье, и толпа подхватила его крик.
Боец бросился на мародера, выбрасывая вперед руку со сжатым кулаком. Нель ушел от удара, проскользнув под рукой, и изо всех сил толкнул соперника ногой. Потеряв равновесие, тот свалился на пол, но тут же вскочил и снова ринулся в атаку.
Нель понимал, что стоит только дать схватить себя, и бой проигран: завалит и затопчет. Стоит попасть под удар мощнейших лап – будет то же самое. Единственным вариантом было уклоняться.
Нель лавировал, подныривал под удары, старался бить исподтишка, со спины. Правда, ни один из его ударов не смог свалить верзилу. А тот, несмотря на массу, даже не собирался выдыхаться.
– Тренированный, зараза, – прорычал сквозь зубы мародер.
Толпа продолжала орать, комментируя каждое движение бойцов. Теперь, как оказалось, у мародера даже были поклонники, раз за разом выкрикивающие что-то подбадривающее-одобрительное.
– Да ты заколебал уже бегать! – заорал один из зрителей, брызжа слюной. – Дерись как мужик!
А через секунду мародер пропустил мощнейший удар в лицо, нос хрустнул, и по лицу в две струи побежала кровь.
– Мясо! – торжествующе проревел здоровяк, всей своей массой надвигаясь на Нельсона.
Мотнув головой, тот стряхнул капли крови с лица, слизнул то, что натекло на верхнюю губу, и нанес подлый и мощный удар носком берца в низ живота. Однако боец его даже не почувствовал, всем весом рухнув на тело мародера и свалив того на землю.
Из мародера выбило дух, дыхание перехватило, и какое-то время он потратил на напрасные попытки вдохнуть. Верзила схватил Нельсона за обе руки, прижав их к полу, будто собирался вдавить его в застывший бетон, и снова нанес удар в лицо, теперь уже головой.
– У-бей, у-бей, у-бей, у-бей! – в один голос скандировала толпа, алчущая крови.
Карина закрыла глаза, не в силах видеть то, что происходит на арене.
Перед глазами мародера плыли разноцветные круги, он перестал соображать. Бой был окончательно и безнадежно проигран…
Нель напрягся и зубами вцепился в бычью шею своего соперника, вырвав из нее кусок мяса. Выплюнул его на грязный пол и скривился, чувствуя во рту отвратительный вкус человеческой крови.
– Мразь! – заревел боец, отпустив Нельсона и попытавшись зажать рану, но мародер не дал ему такой возможности, прижав массивные руки к не менее массивному телу, обняв его с такой силой, с какой не обнимал ни одну из девушек, которых называл любимыми.
Кровь бойцов мешалась на полу, Нель снова поднял голову и вцепился в шею, туда, где, повинуясь сердечному ритму, билась сонная артерия. Кровь ударила струей, соленая жидкость мгновенно наполнила рот мародера.
Теперь бычье сердце верзилы работало против него же. С каждым его биением кровь покидала могучее тело, вытекая на бетон пола. Вместе с кровью вытекала и жизнь.
Толпа замолчала. Секунд через двадцать из-под затихшего тела бойца выбрался окровавленный мародер. Ноги его подкосились и, упав на землю, он изверг содержимое желудка на пол. Рвота мешалась с кровью, запах бил по голове, вытеснив и конопляный дым, и мощный спиртовой дух.
– И ты уверена, что хочешь идти с ним дальше, девочка? – спросил вор, посмотрев на Карину.
