– Ты заметила, – шепотом сказал я, – официант – Иной?
– Больше ничего интересного не наблюдаешь? – рассмеялась Нелли.
Я осмотрелся сквозь Сумрак. В дальнем конце ресторана добродушно гудели вокруг бутылки водки трое мужиков в деловых костюмах, с отпущенными галстуками. Похоже, сидели целую ночь. Все – Светлые. Дальше, на застекленной веранде, пили фруктовый чай парень и девушка – тоже Светлые…
– Это «Глубокий Сумрак», разве ты не бывал здесь раньше? Ресторан принадлежит Светлому магу, наши любят это место.
Я заказал омлет и кофе, Нелли – яблочный штрудель.
– Ты изменилась с тех пор, как я знаю тебя. Стала как будто веселей. Раньше почти не улыбалась.
Она, наклонив голову, лукаво посмотрела на меня. В голубых, как июльское небо, глазах ее отражалось пламя свечи, в светлых волосах мерцали мельчайшие капли дождя. Никакая магия, подумал я, никакие привороты ей не нужны для того, чтобы вскружить голову любому мужчине.
– Наверное, стала чувствовать себя уверенней, – сказала Нелли, – я ведь тоже недавно в Дозоре.
– Как поживает твой дядя?
Улыбка ее увяла.
– Спасибо, сносно.
– Ты не боишься уходить и оставлять его одного?
– Книжнику хватает общества тех, кто живет в его памяти. А уход за ним нужен минимальный – он почти не ест и не пьет. Понемногу тело его высыхает, превращаясь в мумию. Осталось два-три года, и мозг перестанет служить ему.
Я помолчал, помешивая ложечкой кофе.
– Они в городе, ведь так? Те ублюдки, что покалечили его. Сет, например.
– Да, он приехал пару лет назад из Лондона.
– Книжник знает об этом?
– Конечно. Мы долго искали его. Но это было непросто, как ты понимаешь.
– А Сет? Он знает, кто ты?
– Я все еще помню их голоса в Сумраке, – тихо сказала девушка, глядя на бегущие по стеклу струи дождя, – как они кричали и просили Дориана о пощаде. А я не могла пошевелить даже пальцем. Не могла даже заплакать.
– Ты все равно не могла бы им помочь.
Нелли тихонько всхлипнула, закрывая лицо ладонями. Я обошел столик, сел с ней рядом, обнял за плечи:
– Прости… разбередил тебе душу…
– Не в этом дело. – Девушка промокнула слезы салфеткой. – Они умерли ради меня, понимаешь? Мама, тетя. Книжник стал калекой… Будь он более мощным магом – просто бросил бы портал подальше оттуда, но его сила всегда была в другом… Понимаешь, они пожертвовали собой, отвлекли внимание, чтобы я спаслась. Чем я это заслужила?
– Ты ни в чем не виновата…
– Ах, Матвей, бывает и такая вина. Бывает.
Я только провел рукой по ее волосам, собирая дождевые капельки. Она явно недоговаривала что-то.
– Что ты собираешься делать?
Нелли посмотрела на меня с печальным интересом:
– А что бы сделал ты, имея пятый уровень – и то с натяжкой, против такого сильного и злобного врага?
– Я бы перевернул мир, но отомстил.
Она накрыла мою ладонь своей.
– Иногда «перевернуть мир» означает долго и терпеливо ждать своего шанса.
В разрывах лохматых облаков в сыром небе подслеповато щурилась луна. Одинокий покосившийся фонарь едва освещал узенький проулок и ряды ржавых, переполненных мусором контейнеров. Здесь, в Бирюлево, на южной окраине города, не было дорогих ресторанов и неоновых реклам – только мрачные силуэты спящих девятиэтажек, разбитый асфальт под колесами и далекий лай собак.
Мы оставили машину у въезда в гаражный кооператив, миновали пустую будку охранника и долго шли в почти абсолютной темноте. Наконец ряды гаражей кончились, мы перебрались через поваленный бетонный забор, и Скиф сказал:
