– Вы это серьезно?
– Абсолютно. Но условие: мы должны знать все, что у вас там происходит.
Возглавить Тайный Дозор? В неполные двадцать пять лет? Я почувствовал, как полыхают мои уши, а мысли помчались вскачь. Нет, не то чтобы я был тщеславен… Но я все организовал бы иначе. Я уважал шефа – однако далеко не все его методы принимал. Предложение было и заманчивым, и, что скрывать, приятным.
Дозорные, затаив дыхание, смотрели на меня.
– Извините, ребята. Устал я очень. Поеду спать.
Меня не удерживали. Я на ватных ногах, с колотящимся сердцем спустился на первый этаж по лестнице, кивнул охраннику и толкнул дверь.
Солнце ударило в глаза, и я не сразу понял: на крыльце стоит Скиф.
– Молодец, – сказал он, – я все слышал.
Его соломенные волосы будто горели на солнце белым огнем, перехваченные черным шнурком повязки, закрывавшей выбитый глаз. Я почувствовал, как его каменная рука сдавила, словно тисками, мою ладонь:
– Поздравляю. С этого дня ты больше не стажер, а полноценный сотрудник.
Глава 3
У нас в офисе не было комнаты для совещаний. Когда мы собирались все вместе, то просто рассаживались в зале на тренировочных матах и на стульях у стены. Скиф сидеть не любил, обращался к нам стоя, облокотившись о шкаф с картотекой:
– С завтрашнего вечера оставляем все другие дела и занимаемся вампиром. На его счету уже двенадцать трупов. Фрейд, прошу.
Наш эксперт откашлялся и начал:
– Нам удалось получить общее описание внешности – это высокий, светловолосый, темноглазый мужчина, молодой, обаятельный, модно одетый. Ему не нужно цеплять жертвы Зовом, девушки сами рады с ним сблизиться, и как только это происходит, он насилует и выпивает их. Никогда не пытается скрыть следы преступления. Тела оставляет на виду. Дважды он убивал сразу пару девушек, одну за другой. Как вы знаете, крови одного человека вполне достаточно, чтобы насытился самый голодный вампир, но наш клиент, утолив голод, продолжает резвиться. Разбойничает он в одной части города – это Центральный и Северный административные округа; район, ограниченный треугольником из станций метро «Театральная», «Динамо», «Полежаевская». Удалось напасть на его след – вернее, найти его знакомого. Это некий Дмитрий Голубев по кличке Спайс. Мы надавили на него, но узнали не много. Голубев утверждает, что не видел своего приятеля больше двух месяцев, то есть они перестали общаться еще до начала серии убийств. Он сообщил приметы и имя – Кирилл, но фамилию или адрес, похоже, и в самом деле не знает. Допрашивали его с представителем Дневного Дозора – без толку.
– Лжет, конечно, – сказал я.
– Не исключено. Но скорее Кирилл был осторожен и не рассказывал о себе лишнего случайному партнеру по оргиям. Касаемо психологической стороны, – Фрейд приосанился, – я по-прежнему склоняюсь к тому, что клиент – новичок, не имеющий регистрации в Ночном Дозоре. Демонстративный тип. Невоспитанный, испорченный мальчишка. С одними девушками он грубоват и напорист, с другими разыгрывает застенчивого «ботаника». Вот и вся стратегия: подстроился, соблазнил, выпил досуха.
– Новички обычно быстро попадаются, – возразила Нелли.
– Значит, ему очень везет, или…
– Или ему помогают, – закончил я. – Скиф, ты говорил – есть несколько версий. Они еще актуальны?
– В ночь на первое мая на стадионе в Лужниках состоится шабаш, – мрачно сказал шеф, сложив на груди руки. – Как вы все знаете, в этом году Завулон задумал что-то необычное. Они имеют право на одну такую оргию в течение года и, как правило, устраивают ее в лесопарках вроде Измайлово или Лосиного острова… но в этот раз они арендовали стадион и пригласили большое количество людей.
– Ну, ни хрена себе, – шевельнулась в своем углу Женька, – как им разрешили?
– А почему нет? – пожал плечами Скиф. – Завулон утверждает, что судьба ни одного из приглашенных людей не подвергнется магическому вмешательству. Может быть, и лжет. Но нельзя наказать за еще не совершенное преступление. По агентурным данным, все Темные, кто будет участвовать в шоу, получили строжайший запрет на любую магическую самодеятельность – покажут только то, что утверждено сценарием. Будет маскарад, много спиртного, концерт тяжелой музыки… в общем, всякая безобидная на первый взгляд дребедень. Разошлось восемьдесят тысяч билетов.
– И ты считаешь, все эти нападения на девушек и «Вальпургиева ночь» как-то связаны, – задумчиво проговорил Квинт.
