– Мы обязаны предполагать худшее, – почесал заросшую щеку Скиф. – А если это не хулиганство новичка? Вампир быстро набирает силу. Если ему помогают прокачаться? Если он для чего-то понадобился Завулону? Дневной Дозор за него не в ответе, он же браконьер.
Мы помолчали, глядя друг на друга. Беснующийся вампир большой силы, ночью, на стадионе, заполненном пьяной веселой толпой. Это была бы история, достойная пера Эдгара По. Или Брэма Стокера.
– Представьте, – добавил Скиф, – они соберут в «Лужниках» большое количество людей, для того чтобы обратить их к Тьме. Даже выдумывать особо ничего не нужно – туда и так придут люди, к Тьме склонные. В кульминации шоу произойдет какое-то сильное событие, которое наложит отпечаток на всю их будущую жизнь. Предположим, главным действующим лицом станет этот вампир – и Завулон потом просто открестится от него. Если Ночной Дозор не успеет остановить его раньше.
– Это… нагло, – с трудом подбирал слова Квинт, – и как-то… нелепо, что ли… На что они рассчитывают? Склонить баланс сил в городе в свою сторону?
– Свет и Тьма стремятся к равновесию, – ответила Нелли, – но кто знает, что произойдет, если Темным удастся деморализовать в один момент десятки тысяч человек в столице.
– Это же не единственная версия, – остановил ее Куно.
– По другой версии, наш клиент – гастролер, – сказал Скиф, – как появился, так и исчезнет в надежде, что никто у него на родине искать его не станет. Пока подтверждения этому нет. Третью версию уже озвучил Фрейд: юный браконьер-одиночка. Косвенно в пользу этой версии говорит следующий факт. Первой жертвой была некая Алла Свешникова, двадцати четырех лет, медсестра в Морозовской больнице. Согласно показаниям родственников и коллег, незадолго перед смертью она начала встречаться с молодым человеком по имени Кирилл, подходящим под описание убийцы. То есть он не свалился неведомо откуда, а жил в Москве и, пока не слетел с катушек, даже встречался с девушкой. К несчастью, по этой линии ничего раскрутить не удалось. Ни одной реальной зацепки. Остальные убитые – просто случайные жертвы, попавшиеся на пути.
– Какую же версию прорабатываем мы? – спросил Куно.
– Никакую. Дело забрал Большой Дозор. Мы с вами идем усилением к ночным патрулям.
Мы переглянулись. Вот так новость.
– Сегодня воскресенье, – хмуро сказал Скиф, – вводные вы получили, можете идти домой и отдыхать. А с завтрашнего вечера оперативная работа в районе его активности. До первого мая упырь себя еще не раз проявит.
Он обвел нас тяжелым взглядом:
– Вопросы есть?
Все подавленно молчали.
– Ребята, – поднял я руку, – у меня сегодня день рождения. Если уж все равно отдыхаем – давайте в «Глубокий Сумрак»? Я угощаю.
– Поздравляю! – подпрыгнула Женька. – Я «за»!
– Мы тебя разорим, – сообщил мне Квинт, – учти, я пью только «Гиннесс».
– «Гиннесс» – темное пиво, – усмехнулся я.
– Самое лучшее пиво в мире – немецкое, – важно сказал Куно.
– Ты с нами? – спросил я Нелли.
– С вами, – ответила она, – но что же ты раньше не сказал про день рождения? Мы бы тебе подарок организовали.
В итоге в «Глубокий Сумрак» поехали все. Даже Скиф, который поначалу не проявил энтузиазма.
Я навсегда запомню тот вечер. Это был короткий эпизод спокойствия и счастья среди дождливых ночных будней. Тем печальней, что закончился он ужасной сценой.
В ресторане собралось много Иных, я даже заметил парочку Темных – впрочем, державшихся немного настороженно, их сюда пускали только по рекомендации и под ответственность пригласившего. «Глубокий Сумрак» – приятное место. Если будете в Москве, вы легко найдете его – в центре, на Покровке, между магазином «Белые облака» и Бульварным кольцом. На первом этаже большой зал с живой музыкой и танцполом, на втором – вверх по кованой лестнице – столики для больших компаний. Мы сдвинули два стола на втором этаже, заказали вина, пива и закусок. Скиф пил ледяную водку, совершенно не пьянея. Мы говорили обо всем на свете, шутили и в кои-то веки вели себя, как обыкновенные Иные, а не экипаж какой-то боевой машины. Я танцевал с Нелли и Женькой, и когда Скиф не слышал – мы называли друг друга по именам, а не по кличкам.
– Я знаю, почему тебя прозвали Котом, – шептала Женя, прижимаясь ко мне в танце, – у тебя глаза зеленые.
– Из тебя вышел бы неплохой аналитик.
