собой ради людей, оказалось неоспоримым фактом.
Вконец измученный Артем медленно опустил на землю Квашню и тяжело рухнул рядом с ним. Парня трясло, как в припадке. Дышать полной грудью не давал плотно обтягивающий комбинезон. Широко открыв рот, он пытался захватить легкими как можно больше воздуха. Терпкий запах прелой листвы дурманил сознание. Хотелось закрыть глаза, забыть про все на свете и уснуть… И пошло бы оно все, куда подальше… Но раздавшийся позади звериный рев заставил вздрогнуть и вернуться в реальность.
Квашня застонал и медленно открыл глаза. Мутный взгляд его остановился на Артеме. Сквозь стиснутые зубы сталкер попытался сказать что-то, но зашелся в тяжелом кашле. Лишь после этого пожилой проводник сквозь тягучий стон смог, наконец, проговорить:
– Слышь, Везунчик, мы, что ли, живы еще? Эт хорошо… Только, чую я – ненадолго. Со мной тебе от них не уйти. Их телепат ведет. А этот, если за дело взялся, пока не закончит, или его самого кто не завалит, не отстанет от жертв. Упрямый, зараза. Так что, решение будет такое… – кашель вновь одолел сталкера. Придерживая грудь здоровой рукой, он сумел, наконец, погасить очередной приступ и продолжил: – Дай-ка попью водички… Видишь, во-он? Поможешь мне забраться на тот бугор, а сам дальше пойдешь… И чтобы летел, как стрела! До Рубежа осталось метров пятьсот, не больше. Слышь? Пулеметы работают. Это вояки зверье косят. Подтянулись… Вот тут они молодцы, не то что в Зоне. Там зажравшиеся. Нашего брата, чуть что, в расход сразу пускают. Порядок, значит, поддерживают. Нельзя же, вроде, в Зону людям лезть… Только порядки те и законы сами люди и выдумывают. А кто из них рассуждал, прав ли он, навесивший нам на шеи ярлыки преступников. Вот то-то и оно…
– Нет, Михалыч, я вас не брошу… – Артем постепенно приходил в себя, дыхание его выравнивалось, но тело все равно плохо слушалось команд, подаваемых мозгом.
– Ты, паря, со старшими-то не привыкай спорить. Они дело говорят. Жизни, поди, поболее повидали. Сделаешь так, как я говорю, понял?! И не дерзи. У тебя дети есть?
– Нет еще…
– Вот то-то и оно, что «еще»! А у меня и внуков уже двое… Я же за-ради них в Зону-то ходил. Младший, Дениска… лейкемия у него. Деньжищ на лечение большущая куча уходит. Родители бились, старались, да все напрасно… Что там могут сделать наши неучи-врачи в районных лазаретах? Да и средств у них для пациентов – кот наплакал… Дети-то мои думали, что безнадёга дело, а тут я… Вот теперь в Европе, в одной из самых лучших клиник пацана лечат. Веселым, рассказывают, бегает и жизни радуется… А ты говоришь: «не брошу». Еще как бросишь! Хочешь, чтобы Олеська твоя с другим мужиком жила?!
– Не хочу…
– Во-о-от. Так, значит, бросишь и побежишь далее. Чтобы девка твоя никому более не досталась! И детишек тебе нарожала на папку похожих. Вставай, давай, придержи меня и пошли…
Стиснув зубы, Артем помог Квашне подняться на ноги. Тот стоял, шатаясь, и прикрывал здоровой рукой правый бок. Комбинезон с этой стороны оказался обильно залит кровью. Парень хотел подхватить сталкера под мышку, подставив ему плечо, но тот лишь отстранился.
– Сам пойду. Ты только поддерживай меня малость, чтоб не упал, значит. А то не встану потом… Похоже, печень они мне зацепили. Кровь, видишь, темная идет, да чернеет быстро, высыхая… Не жилец я, Везунчик, не жилец более. Все равно не успеем до людей-то дойти. Помру вскорости. Слушай меня, я этих дел насмотрелся, знаю, что говорю. Автомат только мой возьми. А то скользкий стал, из рук выпадает. Да рюкзак скинь с меня. Он только вниз зря тянет. Не нужон больше. Патроны из него достань, на вершине мне отдашь…
Минут двадцать ушло на то, чтобы взобраться на возвышенность. За это время Квашня все же умудрился два раза упасть и ненадолго терял сознание. Артем взмок, пот струился по лицу и щипал глаза. Слезы застилали обзор. От напряжения он даже забыл про то, что еще недавно из-за отсутствия сил был не способен встать с земли.
Наконец, трудное восхождение закончилось. Выбрав небольшую впадину между несколькими крупными валунами, Квашня остановился.
– Здесь, значит, и нужно их ждать. Давай мне автомат и патроны. Передохнем немного и будем прощаться. А Нафаня твой молоде-ец. Как он за тебя собой-то пожертвовал, а? Люб ты ему. Видать, с детства приглянулся, раз он так поступил. Как это светлые ученые головы говорят? Аннигиляция, кажись. Если бы не он, нас с тобой в живых уже бы точно не было – факт. Жалко его, не смог, наверное, миссии своей до конца исполнить… Хотя, как знать, может это и являлось его целью? Боженька-то, он знает, что делает, да зачем все на свете существует. У каждого свое предназначение… – сталкер ненадолго замолчал, прикрыл глаза и облокотился спиной о покрытый серо-зеленым мхом бок камня. А потом продолжил, глядя на валун: – Вишь, чё? Время-то, оно и
