старшей среди них будет. Да… вот фунт, прикупите по пути провизии какой-нить. Они вроде как со вчера не жрамши. Да и нам надо будет повечерять.
– Обживаемся, значица, помаленьку, – удовлетворенно кивнул Степа. – А ну, нехристи, – строиться, так вас растак. А это… Ляксандрыч… значица, все надо обратно тащить? Ну-у… вчерашнее.
– Ночью перевезем трофеи.
Свежеприобретенный народец, повинуясь команде, послушно построился и потрусил за Степаном, а я… а я… Стек себе, что ли, прикупить? А то какой, на хрен, рабовладелец без стека?
– Герр Игл, герр Игл… – Ко мне несся перепуганный полицейский.
– Что?
– Вас приказано срочно сопроводить к…
– Идем.
Заседание совета по обороне закончилось полной поддержкой нашего плана. Для обеспечения операции выделили Европейский легион под командованием генерала Вилейбоа Мореля в количестве восьмисот человек, триста американских добровольцев и две коммандо общей численностью в тысячу стволов, из дистриктов Якобсдаль и Форесмит. Помимо этого нам придали около четырех тысяч чернокожих в качестве рабсилы и мобилизовали все производственные предприятия Блумфонтейна. Мало, до обидного мало, но, честно говоря, я и на это не надеялся, планируя оперировать гораздо меньшими силами. Думаю, справимся, конечно, если остальные войска буров не подведут. Впрочем, де Вет и де ла Рей заверили, что не подведут и будут действовать согласно представленному плану кампании.
Откровенно обрадовали вести с фронта, Фронеманну удалось надежно перерезать дорогу между Кимберли и Пардебергом, при этом в прах разгромить два обозных конвоя, взяв шикарные трофеи, и теперь бритты вынуждены оторвать от основных сил целую дивизию для обеспечения снабжения. А самое главное, они прервали железнодорожное сообщение в обе стороны от Де- Ара.
Робертс стоит у Пардеберга, буры преграждают ему путь, разместив свои позиции примерно в десяти милях от него, на линии холмов к востоку от Оксфонтейна. Практически ничего не изменилось: все происходит точно так же, как в реальной истории, в которой Робертс седьмого марта атаковал эти позиции и конечно же вытеснил буров, после чего путь к Блумфонтейну остался открытым. Очень надеюсь, что и сейчас все случится подобным образом. Да, именно так, потому что свои позиции, растянутые на десяток миль, буры ну никак не смогут удержать…
А идея моя такова: мы устроим два укрепрайона на путях вероятного продвижения бриттов. Три ряда проволочных заграждений, оборудованные позиции для артиллерии и пулеметов, минные заграждения, прочие прелести фортификационного искусства и еще кое-какие сюрпризы. Многого мы сделать не успеем, но даже то, что получится, должно стать непреодолимой преградой для бриттов. Почему? А это военная тайна… Шучу, конечно, просто англы должны подойти к этим позициям в изрядно урезанном виде. Если вообще подойдут. Ну-у… хочется надеяться, что так будет. Во всяком случае, мы для этого приложим все силы.
Еще пару часов мы потратили на организационные моменты, определили каждому фронт работ, после чего я получил два часа свободного времени, которые собрался потратить на обед с Франсин и визит в госпиталь к Лизхен.
Господи, когда я все успею? Надо себе завести личного секретаря-референта, иначе свихнусь. Ладно, начну с ресторана, ибо, как говорится, живы мы не только пищей духовной.
Франсуаза дисциплинированно ждала меня за столиком летней веранды ресторана.
– Франсин…
– Ты выглядишь усталым, Мишель, – перебила меня француженка и решительно добавила: – Нам надо серьезно поговорить.
– О чем? – Я сделал заказ и внимательно посмотрел на Франсуазу. – Впрочем, давай поговорим.
– О нашем будущем. – Девушка нервно достала из портсигара сигаретку. – Я предлагаю тебе уехать во Францию.
– Нет.
– Из?за некой Елизаветы Чичаговой? – Фамилию Лизхен Франсуаза произнесла с нарочитым акцентом.
– Из?за нее тоже.
– Это же смешно! – вспылила баронесса. – Я тебе предлагаю…
– Не надо мне ничего предлагать, Франсин.
– Как это понимать? – Француженка сделала надменное лицо.
– Купить меня не получится… – я постарался, чтобы мой ответ прозвучал как можно спокойнее, – можешь и не стараться.
