засомневался, а второй ответил: «Говорю тебе, Танька скорее удавится, чем станет полы драить». – Он помолчал и продолжил: – У меня в мире бизнеса, слава богам, связей много. Я за некоторые ниточки подергал – Игорь твой за долги теперь сам отвечать будет. Тебя никто не потревожит. Можешь возвращаться в Киев, прятаться уже нет смысла.
Татьяна не знала, что ответить.
– Почему вы мне помогаете? – спросила, наконец.
– Считай, что это мое хобби, – бросил он. – А поскольку работа горничной тебе, как я понимаю, больше не нужна, могу предложить должность финансового директора. Месяц – на испытательный срок. Но сначала – в Чернигов.
Таня удивленно моргнула.
– Матери давно звонила? – с укоризной спросил Григорий Васильевич.
– Она думает, я в Египте…
– А о том, что кредиторы в поисках тебя и к ней придут, ты не подумала? Не бойся, я ей весточку послал от твоего имени. Всему вас надо учить, молодежь.
Эпилог тараканий
Корабль мягко покачивался на волнах. Василич вышел на палубу, недоуменно окинул взглядом бескрайние морские просторы.
– А где же наш дом? – пробормотал таракан.
– Это и есть наш дом, Василич! – хлопнул его по плечу ГэВэ.
Одет Князь был не в привычный кафтан, а в белоснежные китель, брюки и фуражку.
– Ва… ваше благородие…
– Нет больше благородия! Отныне я – Капитан ГэВэ! Прошу запомнить и в дальнейшем подобных оговорок не совершать!
– Трансформировался! – воскликнул Василич. – Как есть трансформировался. Раз в тысячу лет бывает. А я уж боялся, ваше… э-э-э Капитан, что вы, это самое, развоплотитесь.
– Еще чего! Нас так просто не возьмешь!
Капитан достал подзорную трубу, взглянул на море. К кораблю приближалась лодка. Рядом с Нюшей Круглобок и весьма похорошевшей Таткой Стар гордо восседала Леди Т. Выбралась, значит, из-под плинтуса! Сыночкиных насекомых в лодке не было – они все еще не пришли в себя после нашествия Наследника, по гостям не разгуливали.
Лодка, наконец, подплыла достаточно близко, чтобы разглядеть девушек без подзорки. Гостьи радостно замахали руколапками Капитану и Василичу. Капитан отдал честь и велел опускать трап.
Дмитрий Лукин
Цветник доктора Измайлова
– Поднимись ко мне, есть разговор, – приказала трубка раздраженным голосом начальника.
Я рефлекторно взял под козырек свободной ладонью и медленно опустил трубку на рычаг.
Наш главный немногословен. Опять кроссвордом будет мозги полоскать. Всю утреннюю пятиминутку этот кроссворд обсуждали. Быть ему или не быть. Главный точно рогом уперся: воля акционеров и все такое. А что нам их воля? Получаем копейки, работаем только из-за любви к искусству. Мы тоже уперлись. Нашла коса на камень. Дело ж ясное: сначала кроссворд, потом голая девица на последней полосе – и прощай, легендарная газета. Тут или Пушкин спереди, или девица сзади. Вместе не сочетается. Хотя для нынешнего начальства Александр Сергеевич не авторитет. Рука не дрогнет портрет из названия убрать. Акционеры нашего сопротивления не ожидали. Для них мы – вторая древнейшая. И вдруг люди за честь газеты борются. Весь творческий коллектив акцию протеста устраивает под лозунгом: «НЕТ ЖЕЛТУХЕ! ДАЁШЬ КАЧЕСТВЕННУЮ ПРЕССУ!» Неувязочка.
Вообще-то, я только спустился.
