Шли вечером, когда стемнело. Сначала Край возмущался, мол, ни зги не видно, но, получив одну из трех пар найденных мною в тайнике старого грузовоза летных очков типа «консервы», примолк. Это, конечно, не совсем прибор ночного видения, но штука классная. На расстоянии до ста метров все видно почти как днем. Только в черно-белом цвете. А дальше… дальше, конечно, сильно хуже, но на дирижаблях для решения этой проблемы устанавливают совсем другие приборы, а нам… нам на свалке большего и не нужно. Точнее, мне. Поскольку, как я знаю, ни одна трюмная крыса пока не догадалась поискать или купить такую игрушку. Хотя… где бы они их купили-то? В свободной продаже, по крайней мере, в Меллинге я таких вещиц не видал.
А все от незнания, да… Ну и хрен с ними, учить эту шушеру чему-либо я не собираюсь. Конкуренты ж!
– Стой. – Я поднял руку, и Край замер за моей спиной, по-моему, даже затаив дыхание. Я пояснил: – Здесь у меня сигнализация. Надо проверить.
Край еле слышно хмыкнул, вроде как одобрительно, а я полез под кусок обшивки очередного «кита», где у меня был спрятан еще один результат вечерних занятий руникой. Стальная пирамидка с нанесенными на прикрученные к ней шестеренки рунами. Аккуратно приподняв проволоку, соединявшую контрольный блок с «сенсором» снаружи, я пробежался пальцами по шестерням, выстраивая их в нужном порядке. Запрос… Отклик. Шестерни закрутились, тихо пощелкивая, и замерли в знакомом порядке. Чисто. Значит, за время моего отсутствия линию датчиков никто не пересекал. О, кто бы знал, сколько времени я убил, чтобы сделать эти самые датчики! А пока добился излучения в инфракрасном диапазоне… Черт, да был бы у меня на руках хоть самый дешевый вычислитель, я бы все рунескрипты за сутки составил. Эх, ладно, чего уж там. Подозреваю, что подобную штуку я смогу себе позволить только тогда, когда сам же ее и «изобрету».
От одной мысли заняться созданием вычислителя меня передернуло. Ну его на фиг!
– Край, пройди десять шагов вперед, – проговорил я и, услышав приглушенный звук шагов своего гостя, принялся устанавливать пирамидку на место. Сместился и, закрепив проволоку, выполз с другой стороны. Кивнул дожидающемуся меня Краю. – Можем идти. Все спокойно.
До моего дома добрались без проблем. Ночью даже самые отмороженные трюмные крысы стараются не шататься по свалке. Не из-за какой-то мифической опасности, вовсе нет. Кроме разве что обычных крыс, здесь никаких монстров нет. Но вот запнуться и свернуть себе шею, рухнув с какой-нибудь кучи хлама, тут можно запросто! Сам не раз шишки набивал, знаю…
Поднявшись на мостик курьера, ставшего для меня домом, я щелкнул выключателем, и Край, моментально стянув с лица очки-«консервы», оглядевшись, присвистнул.
А что? Мне действительно есть чем гордиться. Полки, сваренные мною из уголка и присобаченные на возвышении обзорной площадки, где раньше находились приборные ящики, ломятся от книг и журналов, чуть сияют в свете потолочных светильников возвращенные мною в рамы стекла обзора, забранного закрытыми сейчас бронеставнями. В углу, где раньше был пост радиста, разместился небольшой кухонный блок, в другом стоит заправленная шерстяным одеялом кровать, а за ней занавеска, скрывающая нишу, в которой я сделал шкаф для одежды.
– Двухэтажные хоромы, – гордо прокомментировал я и, поймав непонимающий взгляд Края, кивком указал ему на узкую винтовую лестницу у переборки, ведущую вниз. – Там ванная, туалет, холодильный отсек и склад. Маленький, правда.
– А ванну-то где взял? – ошарашенно проговорил Край, тряхнув головой.
– Бак для питьевой воды пополам разрезал, – хмыкнул я в ответ. – Чуть пупок не надорвал, пока его наверх затащил.
Более подробный осмотр достопримечательностей моего дома мы отложили на следующий день, а вечером решили ограничиться ужином, после которого я вручил Бронову гамак, вытащенный из шкафа, и, кивнув на пару приваренных к подволоку[1] крюков, отправился на свою кровать. Спа-ать…
– Ну прям как на службу вернулся, – услышал я, уже проваливаясь в сон.
На следующий день мой гость уходил домой нагруженный как ишак, унося с собой чертову прорву деталей и приборов, набранных им на моем складе. Взамен, к моему огромному удивлению, он оставил сверток с пятью бумажными колбасками, в каждой по десять золотых червонцев – так тут называют золотые монеты номиналом в сотню марок.
– Это с новгородцев пошло, – усмехаясь в усы, пояснил Край. – По их счету десять марок это одна гривна, новгородская, само собой. Ну а сотня марок, получается, червонец. Ты их припрячь, не свети в городе. Придешь ко мне в лавку, я тебе остаток обычными марками отдам, вот ими хоть сори. А золото… зарежут, и ствол твой слонобойный не спасет. Усек?
– Не дурак, понимаю, – серьезно кивнул я. Доверие, оказанное мне отставным флотским, буквально лишало речи. Да за эти деньги его даже гарнизонный капитан грохнет не задумываясь. А вот поди ж ты, не побоялся подставы, поверил тринадцатилетнему пацану и потащил с собой такую сумму на свалку! И ведь я его об этом не просил. Наоборот, предполагалось, что Край наберет у меня товара на эти деньги, а рассчитается уже в городе, когда я к нему в следующий раз приду…
