– Ханжой стать, – буркнул он и, вздохнув, кивнул в сторону моей комнаты. – Ладно, иди отдыхай.
Пожав плечами, я сложил лист табеля и, убрав его обратно во внутренний карман пиджака, пошел в комнату. Отдыхать… Ну да…
Испортила мне Хельга настроение. ПМС у нее, что ли? Или она действительно считает меня помоечной крысой, из жалости взятой отцом на попечение?
Да к черту! Какое мне дело, что думает эта фифа?! Хочется ей, такой благопристойной и приличной барышне, думать обо мне как о каком-то клошаре? Вперед и с песней, тем более что последние полтора года именно им я фактически и являлся. Обижаться на правду было бы глупо, не так ли? Но… отчего ж тогда так противно на душе?
Глава 9
Разрешите представиться
Встречу с отцом Горского пришлось перенести на другой день. Идти этим же вечером в гости и непринужденно улыбаться, поддерживая беседу, я бы не смог. Настроения не было совершенно. Поэтому я просто ушел на прогулку, едва услышал, как Завидич начал по второму разу отчитывать Хельгу, старательно втирая ей, чтобы не вздумала трещать обо мне и моей биографии где попало. А что, с нее станется… наверное. С другой стороны, да весь экипаж и так наверняка в курсе нашей эпопеи.
А на следующее утро, едва часы пробили восемь, к дому подъехал заказанный дядькой Мироном «емелька», и уже в половине девятого мы были в порту.
Владимир Игоревич Гюрятинич – потомок старого новгородского рода, капитан Вольного флота и владелец дальнего транспортника «Феникс» – встретил нас в каюте собственного «кита», куда мы долго добирались под присмотром ражего детины в матросской робе и с внушительной «гаубицей», сверкавшей никелем в открытой кобуре на поясе.
Невысокий, подтянутый, с открытым загорелым лицом, одетый в идеально подогнанный черный мундир, лет двадцати восьми – тридцати, эдакий плакатный командир со стальным взглядом и волевым подбородком. Капитан «Феникса» поднялся нам навстречу и, поприветствовав со скупой улыбкой, предложил располагаться в креслах у его стола. М-да, а каюта у капитана «кита» не чета тем каморкам, что я видел на каботажниках.
Поздоровавшись со старым знакомым, дядька Мирон представил меня капитану, и в брошенном Гюрятиничем взгляде я заметил легкую настороженность. Ну да… навязанный мальчишка… как еще мог смотреть на меня капитан и владелец корабля? Я же для него источник беспокойства. Ладно взрослые члены экипажа, хотя бы знаешь, чего от них ожидать. А вот что может выкинуть тринадцатилетний юнец, не знает никто… Ничего удивительного.
– Полагаю, вы, Кирилл, и есть тот самый молодой человек, что желает начать службу на моем корабле, не так ли? – поинтересовался капитан, когда мы расселись за столом.
– Именно так, Владимир Игоревич, – кивнул я.
– Что ж, похвально, нынче не многие молодые люди отваживаются начать свою карьеру со службы юнцом. Пусть и на «ките», – задумчиво проговорил Гюрятинич. Синие глаза смерили меня долгим изучающим взглядом, задержались на миг на огрубевших ладонях, в которых я сжимал папку со своими документами. – Чего вы ждете от этой службы, Кирилл?
Вопрос прозвучал неожиданно, но сбить меня с толку таким приемом?
– Знаний. Умений, – коротко ответил я.
– Надо же… а мне показалось, что вы ищете убежища, – ровным, бесстрастным тоном произнес капитан.
– Если бы мне нужно было убежище, я бы уехал за Урал, – пожал плечами я и отметил мелькнувший в глазах Гюрятинича интерес. – Но там у меня не будет возможности получить нужные знания.
– Мечтаете о карьере воздухоплавателя?
– И о собственном «ките».
– Дерзко… а учитывая ваше нынешнее положение, я бы даже сказал, нагло, – медленно проговорил Гюрятинич, не сводя с меня пристального взгляда.
Хм… Это было завуалированное оскорбление, или капитан решил проверить меня на вспыльчивость?
– Если смотреть только в землю, никогда не увидишь звезд. Тебе ли этого не знать, Володенька… – А вот в тоне Завидича явно послышалась угроза.
