– В общем, принеси-подай – не мешайся – пшел вон, – хохотнул вновь подобревший Иван Полукварта, сидящий за обеденным столом напротив нас с боцманом.
– Грубо. Но точно, – оценил Кузьма Николаевич и ткнул в мою сторону черенком ложки. – У тебя, Кирилл, сейчас один пост – рядом со мной. И одна обязанность – исполнять мои приказы. Скажу лезть в купол на проверку бимсов, полезешь. Прикажу драить гальюн, пойдешь драить. Понятно? Кстати, о приказах. После обеда отправишься в помощь к артефакторам. Учти, к их начальнику – арт-инженеру обращаться исключительно «господин офицер», и никак иначе. Севастьян Терентьевич у нас из кадровых… да и мы, хоть и Вольный флот, а порядки на «Фениксе» строгие. Посему при встрече с офицерами отвечай кратко и без ленцы: «никак нет», «так точно», «будет исполнено». Но не дай тебе боже отправиться исполнять чей-то приказ, не уведомив меня. Поселю в куполе до конца рейса без «шкуры», то есть скафандра. Усек?
– Так точно.
– Смотри-ка, действительно усек, – ухмыльнулся в усы боцман и подмигнул. – Я не из белоперчатных, при мне можешь гвардейца не изображать.
– Мм, Кузьма Николаевич… Иван, а сколько всего офицеров на корабле?
– Шестеро, как и на любом однокласснике нашего «Феникса» в Вольном флоте, – ничуть не удивился моему вопросу палубный старшина. Ну да, если бы не этот внезапный выход, у меня еще пару недель было бы на ознакомление с корабельной «правдой жизни». А так приходится наверстывать по ходу дела. И Иван это прекрасно понимает. – Капитан, первый и второй помощники, штурман, арт-инженер… и младший штурман.
Я заметил, что в конце перечисления палубный старшина чуть сбился, но не успел даже вопроса задать по этому поводу, как последовала реплика боцмана.
– Правда, обычно четвертым офицером числится квартирмейстер… – протянул Кузьма Николаевич и, нарочито невинно глянув на Ивана, вздохнул: – Но мы ведь не каперы. Посему такой должности на «Фениксе» не имеется.
Подколол коллегу, называется. Ну да, у тех же пиратов и каперов квартирмейстер не имеет совершенно никакого отношения к проблемам размещения экипажа. Зато именно он, так называемый хозяин квартердека, и командует абордажем… Это я еще по Меллингу помню. Из рассказов загулявших матросов… Хм. То есть теоретически, если бы «Феникс» был не транспортом, а капером, Иван числился бы правой рукой капитана и соответственно был бы вхож в кают-компанию, а не сидел за матросским столом, как сейчас.
Впрочем, судя по индифферентному виду моего знакомца, ему на этот факт плевать с высокой колокольни. Что ж, тоже неплохо.
В одном матрос по прозвищу Иголка был прав. Романтика на «ките» заканчивается прямо на сходнях. Для экипажа, понятное дело. Какие виды? Какие облака?! Вокруг железо, звон и гул, иллюминаторы есть только в «белой» части корабля, то есть на верхних палубах… да и там членам экипажа не до забортных красот. Это редкие пассажиры могут позволить себе прогулку по обзорной палубе или пикник в кормовом салоне, больше похожем на аквариум, а офицерам «кита», как и рядовой матросне, не до любования облаками.
Артефакторы – двое матросов с «вумными» физиономиями, к которым я присоединился сразу после обеда во исполнение приказа боцмана, – смерили меня недовольными взглядами, едва я вошел в мастерскую, и, переглянувшись, вновь углубились в разбор какого-то рунескрипта на ушатанном в хлам насосе низкого давления.
– Сядь в сторонке и не лезь под руку, – буркнул один из них.
– Хорошо, – кивнул я и, присев на привинченный к полу табурет, принялся рассматривать обстановку небольшой каморки, носящей гордое имя «мастерской».
Хм… не проще было бы выделить им угол на шлюпочной палубе? Там места на пять таких закутков хватит, и ни одну шлюпку даже с места двигать не придется…
Размышления о странном размещении артефактной мастерской прервало появление начальника здешних умников, арт- инженера Севастьяна Терентьича Водопьянова. Пятый офицер «Феникса», высокий, чуть сутулый мужчина лет тридцати пяти – тридцати семи, с ухоженными, завитыми колечками усами и узкой бородкой-эспаньолкой, окинул меня хмурым взглядом. Я подскочил с табурета, но не успел и рта открыть, как офицер поморщился.
– Только не ори, бога ради, – тихим, «больным» голосом проговорил он, и лишь сейчас я заметил набрякшие веки и покрасневшие глаза. Никак похмельем мается господин офицер… Тем временем арт-инженер глубоко вздохнул и, утерев испарину со лба, повернулся к своим подчиненным. – Насос готов? Нет? Ир-роды. Времени вам до шестой склянки. Не управитесь, пеняйте на себя.
