Я хотел было продолжить расспросы, но меня перебила короткая трель зуммера радиотелеграфа. Аппарат бодро застрекотал, и из обитой латунью прорези поползла лента сообщения.
– Так, други мои… у нас гости. – Прочитав послание, Ветров подобрался. – Кирилл, малый ход, стоп машина. Ложимся в дрейф и ждем досмотровую команду.
Мы с Хельгой переглянулись. В памяти тут же всплыла недавняя встреча с пиратами, и моя рука автоматически потянулась к застежке кожаной куртки и покоящемуся под ее полой пистолету.
– Спокойно. Это всего лишь туринский патруль, – усмехнулся Святослав Георгиевич и, бросив короткий взгляд на мою ладонь, уже было скользнувшую под полу куртки, недовольно покачал головой. – Кирилл, будь любезен, оставь в покое свою артиллерию и постарайся сделать так, чтобы патрульные ее не увидели.
Я принялся озираться в поисках места, куда можно было бы спрятать пистолет. Ветров покачал головой:
– Ну нельзя же быть таким прямолинейным, Кир. Просто не вытаскивай его из кобуры. Этого будет достаточно, поверь.
– Точно?
– Точно-точно, – кивнул наш капитан и, посмотрев на приборы, цокнул языком: – Юнец, я тебя в купол без шкуры отправлю! Где высота?!
– Ой.
Под насмешливым взглядом Хельги я метнулся к своему посту и принялся поднимать шлюп на прежний горизонт. Хорошо еще, что мы просели всего на десятую часть кабельтова. Все-таки, по здешним правилам, дрейф подразумевает свободное движение в горизонтальной плоскости, а не в вертикальной. Не поймут такой радости гости… Им эти фортели со сменой высоты могут изрядно попортить нервы при швартовке. А злая досмотровая партия совсем не то, что нам здесь нужно. Еще решат не рисковать и возьмут «Резвый» на абордаж, доказывай потом, что ты не оказывал сопротивления.
Вновь звякнув, затараторил радиотелеграф. Ветров прочитал послание и, хмуро взглянув в мою сторону, отчего сразу захотелось втянуть голову в плечи, принялся отбивать ответ. Кажется, нашему капитану только что было высказано недвусмысленное «фи» по поводу мотыляния шлюпа.
Не прошло и десяти минут после этой пантомимы, как до нас донесся звук удара, и «Резвый» еле заметно дрогнул. Есть стыковка… м-да…
А еще через минуту протянувшийся от зависшего рядом патрульного «кита» гофрированный переход засвистел, наращивая давление внутри, и почти тут же в люк «Резвого» вежливо постучали.
Досмотровая партия патрульного дирижабля состояла всего из пяти человек, затянутых в «шкуры» и вооруженных револьверами устрашающего калибра. По сравнению с ними мой пистолет – безобидная игрушка!
Итальянского я не знаю, как, впрочем, и эсперанто, на котором, как оказалось, и разговаривали с Ветровым и Хельгой наши гости. Единственное, что я отчетливо понял, так это то, что они оказались удивительно вежливы… и все, как один, считали себя самыми настоящими мачо. По крайней мере, увидев Хельгу, все пятеро тут же посдирали шлемы, а голоса у них стали такими медовыми, что хоть сейчас за ложку берись. И улыбочки…
М-да, бедняга Гюрятинич, я бы на его месте получше следил за невестой и не отправлял бы ее к черту на кулички, где младшего штурмана его корабля запросто окрутит какой-нибудь итальянский красавчик. Хм…
Кажется, Хельга правильно поняла наши с Ветровым ухмылки, потому как тут же перестала задорно щебетать и, извинившись, скрылась в своей каюте. Патрульные скисли и со вздохами приступили к исполнению своих обязанностей. Вот и замечательно…
Глава 3
Что тут думать? Прыгать надо
Увидев, с каким спокойствием Ветров воспринял процедуру досмотра, я был удивлен, но… решил придержать вопросы при себе до удобного случая, который представился, лишь когда туринские патрульные покинули борт «Резвого», даже для виду не поинтересовавшись содержимым двух ящиков, покоящихся в каюте.
Шлюп вздрогнул, и отстыковавшийся патрульный отвалил в сторону. Вот он появился в обзоре и, описав широкую дугу, скрылся из виду.
– Им что, в самом деле нет никакого дела до нашего груза? – спросил я, когда «Резвый» лег на прежний курс.
