– И откуда ты родом? – поинтересовался Мэйнфорд. Медведь, как и следовало ожидать, не ответил. Что ж, и плюшевые игрушки имеют право хранить молчание.
Мэйнфорд потер лапу.
Понюхал пальцы.
И вновь потер. Так и есть, первое впечатление оказалось обманчивым. При всей своей неказистости, медведь был сшит не на подпольной фабрике Третьего округа. Вряд ли там использовали поликристаллический мех на основе цвергского горного шелка. И уж точно не пропитывали его альвийскими зельями, не то прочности ради, хотя поликристаллы способны и пожар выдержать, не то с другой какой целью. Алиссия что-то такое рассказывала, про ароматные игрушки.
Или игрушечные ароматы?
Для хороших снов.
Для успокоения.
Для… да и мало ли еще за какой надобностью. На медведе чувствовались и остатки магического плетения, но слишком слабого, чтобы зацепиться.
Мэйнфорд оттянул кожаный ошейник, вывернул… если его предположения верны, то должен быть номер. Или клеймо. Или хоть что-то, за что можно зацепиться.
Он успел.
Он слышал шаги. И то, как открывается дверь, которую он, кажется, вчера попросту высадил. И Тельмин голос:
– Он сейчас приедет…
И все равно не выпустил медведя.
Тринадцать сорок пять. Тройное «V».
Тринадцать.
Сорок пять.
– Что? – Тельма вошла в комнату.
– Ничего. Твой? – притворяться, что медведь сам прыгнул в руки, было поздно, и Мэйнфорд протянул игрушку. – Извини, что без спроса. У меня просто был похожий.
– Да? – Глаза ее побелели. И тон этот. Кому понравится, когда его вещи трогают без спроса.
– По-моему, у всех детей были свои медведи, – игрушку из рук Мэйнфорда практически выхватили. Надо же… этот медведь определенно значит для нее много.
Тринадцать сорок пять.
Алиссия, если звезды станут прямо, подскажет, что означают эти цифры. А если и откажется… Мэйнфорд хмыкнул. Да уж, дело о плюшевом медведе – это именно то, чего ему для полного счастья не хватало.
Медведя Тельма держала крепко. И возвращать на полку не спешила. И на Мэйнфорда смотрела, с трудом сдерживая злость. А ночью-то иной была, и та, иная, признаться, Мэйнфорду нравилась куда больше.
К счастью, звонок в дверь – Кохэн порой умудрялся проявлять некоторый такт – избавил от дальнейших разговоров.
Глава 30
Это было глупо, брать медведя с собой.
Игрушке не место в сумочке. Да и не та она ценность, на которую покусятся, но Тельме невыносима была мысль о том, что медведь останется в квартире.
В квартире, дверь в которую выбили.
И пусть Мэйнфорд любезно навесил полог, но все равно… дверь починят. Управляющий, получив двадцать талеров за причиненные неудобства – договаривался с ним Кохэн, и был при том предельно вежлив, – подобрел и пообещал, что дверь восстановят уже вечером.
Но до вечера оставлять медведя одного…
…разум твердил, что Тельме стоило бы побеспокоиться о сохранности иных вещей, скажем, шкатулки, с которой она так и не добралась до банка.