– Вот и я думаю, что невозможно одиночкам или даже группам противостоять целым странам. Изначально неравные ресурсы в распоряжении. В конце концов, можно просто нанять тысячу профессиональных наемных убийц. Подкупить ближайших соратников.
– Это ты о Бен Ладене, что ли? Или кто у нас там сейчас террорист номер один? – спросил Сеня.
– Не важно. И о нем тоже.
– Террор – это страх, – продолжил Женя. – Когда народ в страхе, им проще управлять.
– Террор – это гигантские деньги, – сказал Антон. – И борьба с террором – деньги ничуть не меньшие. И эти деньги невозможно проконтролировать.
– А еще есть помощь странам, страдающим от террора, – сказал Женя. – Помощь на борьбу с международным наркотрафиком. Это уже помощь из международных источников, а там система контроля совсем другая. Готов поспорить, что Палестина и Израиль никогда не договорятся. Хотя бы потому, что каждый год Палестинской автономии выделяются миллиарды в виде помощи. Кто- нибудь может мне объяснить, на что они тратятся? И плевать, что гибнут люди.
– Да ну, откуда там миллиарды? – не верил Сеня. – Террор – всего лишь один из способов отвлечения внимания. Смотри, сколько интересного происходит вокруг? А не будет интересного, народ сам начнет искать для себя интересное. А найти может что- то, что не все хотят, чтобы он находил.
– Ну так и я почти о том же, – сказал Женя.
– Точно, – согласился Антон. – Народу нужно хлеба и зрелищ. И если чего-то меньше, другого должно быть больше. С хлебом в этом мире не у всех хорошо. Значит, зрелищ должно быть больше.
– И по возможности кровавых!
– Ну вот, – довольно сказал Антон. – Нам уже хорошо. Мы уже разговариваем о политике.
Женя понял, что опять промахнулся, выводя разговор на свою любимую тему. Боятся они чего-то, или действительно им все по барабану – какая в сущности разница. Выпили и закусили. Никто никому ничего не должен. Вся страна так живет. Весь мир.
Глава XXI
Сегодня, как и всегда, в замке Морисвиль собрались те, кто считал себя специалистами во всем. В том числе и в конспирологии. С некоторых пор Женя начал регулярно захаживать в Видениях в этот закрытый клуб, любил послушать разговоры здешних завсегдатаев, но сам всегда оставался инкогнито. Посетители и не подозревали о присутствии незваного гостя. Он никогда не участвовал в дискуссии, но спорщики ему казались очень неглупыми. Иногда даже подозрительно информированными. Как его приятель Сергей, который тоже иногда выдавал информацию или объяснение событий, из серии по секрету.
Антураж замка был великолепно прописан. Заметно, что члены клуба очень любят себя и не жалеют средств на собственные удовольствия. Самыми безбашенными по высказываниям в этих Видениях были персонажи с виртуальными личинами детей. Очевидно, их хозяева намеренно остановились на подобных образах. Нести такую хрень, которую порой они несли, могли только дети.
– А пока суд да дело, – продолжал карапуз, – в России запустят еще пару религиозных культов.
– Очень интересный вопрос, – оживился тощий молодой человек. – Я вообще думаю, что на нашей территории с их помощью скоро зародится что-то абсолютно новое. Нация на данный момент перерождается. И когда она начинает возрождаться из пепла, становится очень уязвима к появлению новой религии. Верующим человеком управлять проще.
– Церковь будет сильно возражать против потери своего влияния, – заметил мускулистый негр. – И государство ее охотно поддержит. Максимум, на что они смогут рассчитывать, это секты-одиночки.
– Скорее всего. Но количество сект станет невероятным.
– Вот уж не думаю, – не согласилась дама с большой грудью. – В отличие от Европы, православная церковь достаточно сильно влияет на умы. Я бы сказала, что лучше использовать именно это влияние, не создавая новые источники. Ведь во всем мире церковь охотно идет на сотрудничество с мировой закулисой, если ее прибыль и влияние от этого не страдают. А вот разложение нации, вероятнее всего, они продолжат со стороны свободы совести. Под этим прикрытием займутся растлением души, расшатыванием морали и здоровья. Потому что любой запрет, по их учению, недопустим. Пропаганда алкоголя, табака, наркотиков, извращений, уголовной романтики. Затем начнут обрывать все связи с памятью о предках. Все, что было, – грязь и гниющая древность.
