и наполовину.
– Что это? – спросил Саша.
– Съели, наверное, все, – пожал плечами Ковалев.
– Какой съели! – возмущенно сказал приятель.
Они обошли ширмочку, отделяющую раздачу от зала, и встали в конец короткой очереди.
– Смотри, – сказал Саша, – кой-чего еще осталось.
Женя взял поднос и приборы. Его приятель встал следом. Витрина была практически пуста, все вкусное, как всегда, подмели те, кто пошустрее. Женя, не мудрствуя, заказал капустный салат, котлеты с макаронами и кофе. Саша взял какой-то вегетарианской дребедени и добавил помощнику повара небольшое уточнение:
– Без соли, без жиров, без приправ и на пару. Кофе без кофеина.
Повар равнодушно кивнул и выставил тарелки на раздачу.
Взяв заказанные блюда, приятели прошли в зал и сели за свой привычный столик, стоявший у большого окна, выходившего на бульвар. За окном было лето. Зеленые деревья, девушки в мини, нескончаемые очереди машин.
За соседним столиком сидели две девушки в ярких коротеньких платьях с большими вырезами на груди. Саша заметил это краем глаза, обернулся и игриво посмотрел на них.
– Глянь, какие красотки, – обратился он к Жене.
Тот заглянул приятелю через плечо и отрицательно покачал головой.
– Не дружище, я столько не выпью. – Его лимит романтического настроения на сегодня, похоже, был исчерпан.
Саша снова обернулся.
– Ну, брат, ты несправедлив.
Саша развернулся на стуле и, чуть подавшись вперед, пытаясь завязать разговор, спросил одну из них:
– Девушка, вы танцуете?
– Придурок, я ем, – с провинциальным говорком ответила красотка.
Ковалев сдавленно хохотнул и, опустив голову, начал ковырять вилкой котлету.
Саша пожал плечами, повернулся к приятелю, тяжело вздохнул и, достав свой персональный терминал Видений, сказал бесстрастно:
– Бывает. Но чаще – впендюрить.
– Объясни мне, в чем прикол? – попросил Женя, когда приступ смеха отступил.
– О чем ты? – не понял Саша, откидывая крышку терминала.
– Ты набрал растительной еды…
– Да, я вегетарианец, – поспешил вставить Саша.
– Именно поэтому ты сейчас зашел в админ-зону Видений и дал команду своему чипу, чтобы твоя соевая отбивная по вкусу была куском жареной свинины, грамотно посоленной, щедро перченной и в меру сдобренной карри. А чашку твоего кофе без кофеина твой мозг поимеет как двойную порцию кофе по-турецки.
– Все просто, – не отвлекаясь от настройки, ответил Саша. – Во-первых, я слежу за своим здоровьем, во-вторых, среди приличных людей неприлично жрать все подряд. А в-третьих, я не ем ничего, что имеет лицо.
– А что ты сейчас ешь?
– Соевую отбивную.
– И что ты чувствуешь, когда ешь сою?
– Хорошо прожаренный кусок свинины.
– Так в чем прикол?
– Что ты имеешь в виду?
– Ты говоришь, что вегетарианец, но в процессе чувствуешь, что ешь свинью.
– Но при этом никто не умер.
– Вегетарианец – это когда никто не умер?
– Точно. – Саше этот спор казался не имеющим смысла.
– Тебе их просто жалко?
– Мне запрещает это делать мое мировоззрение.
– Но при этом за обедом ты по восприятию вкусовых рецепторов и реакции на это мозга все-таки ешь свинью.
