разговор не завязывался, но потом, после обмена мнениями о погоде, зимних штормах, улове рыбы и подлых турках, гости таки перешли к важной для них теме.
– Ты и верно уезжаешь? – принялся прощупывать почву Пьер.
– Уезжаю, дом вот уже продал почти, осталось мебель продать. Я бы оставил, все равно там все новое будет, но женщины… – Поль пожал широкими плечами. Чего ему стоило уговорить мать переехать на Русь?! Но не оставлять же старуху одну? Конечно, государь его деньгами не обидит, он матери помогать сможет, да все одно сердце изболится. Так что ехать – вместе.
– Ты так уверен, что тебя там примут…
– Так я ж не лгал, – Поль и не подумал горячиться. – Деревни мне жалованы, о том грамота государева есть. Жилье будет. Жалованьем государь не обидит, да и
– Премиями?!
– После боя с турецкими кораблями мне кошель с драгоценностями пожаловали. Матросов – и тех наградили, государь лично каждому награду вручал и благодарил за службу.
– Не бывает такого.
– Бывает. И потом мы еще сражались. За успешные действия царевич награждает.
– А неудачи были?
Поль кивнул, вспоминая, как в шторм потерял два корабля. Как в сражении еще потерял десяток из-за того, что не вовремя подал команду о маневре…
– Бывали.
– И – как?
– Государь отругал по-всякому, сказал, что заставит меня лично о гибели людей их родным сообщать.
– И?..
– Что? Палками меня не били, под килем не протягивали, только лучше б уж так, чем он… тошно бывает, когда понимаешь, что ребятам жить да жить, а из-за меня… Сам себя казню.
Гугеноты переглянулись.
– А креститься в свою веру он тебе не предлагал?
– Нет… Ни мне, ни детям того не предложат, разве что кто сам захочет.
– А принц только тебя приглашал… или еще кого другого?
Поль усмехнулся. Ну да, о том с ним тоже говорили.
– Ежели кто еще поехать захочет, препятствий не будет. Только за свой счет. Хотя и исключения есть.
– И какие же?
– Моряки, корабелы, ученые… те, кто могут и хотят работать. Эти люди могут приехать. Им оплатят дорогу, помогут перевезти семью, но условия будут очень жесткими.
– Какими же?
– Государь сказал так. Ежели кто пожелает жить на его земле, он обязан будет говорить на его языке, не ставить себя выше других подданных и не вызывать беспорядки. А еще – выучить не менее десятка учеников из русских. Сие будет и в договоре прописано. Жилье, жалованье – все будет. Но и эти условия – тоже.
– А что за договор?
– Так вот…
Поль полез в свой сундучок и вытащил оттуда пергамент.
– Государь мне специально таковой дал. Мало ли что. Мало ли
Мужчины переглянулись. Ни для кого не было секретом, что чем дальше, тем хуже приходилось во Франции гугенотам. И все чаще они думали об отъезде. Но куда?
На острова к пиратам? В колонии к дикарям? Как-то вот жить хотелось, да и там тоже гугенотов прижимали, не так, так этак. В Англию?
Вот уж благодарствуйте, сами туда отправляйтесь.
А куда еще?
И быстро выяснялось, что ехать-то особо и некуда. Вдали от моря моряк и рыбак не выживет. А выходы к морю есть далеко не у всех стран, вот и выходит – где можно верить, там нельзя жить.
А тут обнаруживалась страна, в которую можно было уехать.
