– Нет, нет! Послушайте! Это был…
Сквозь шум ветра до нас донесся призрачный, пронизанный мучительным страхом голос:
– Помогите! Помогите! Господь, сжалься надо мной…
– Это голос моего брата! – взвизгнул Иов. – Он взывает ко мне из преисподней!
– Откуда послышался голос? – шепнул вдруг Конрад пересохшими губами.
– Не знаю, – ответил я, покрываясь липкой «гусиной кожей». – Я не расслышал. Он мог прозвучать сверху либо снизу. К тому же он показался мне приглушенным.
– Объятия могилы приглушают его голос! – вскрикнул Иов. – Тесный саван сдавливает ему глотку! Ей-богу, он воет на раскаленных решетках ада и хочет, чтобы я разделил с ним его судьбу. Вперед, к гробнице!
– По конечной тропе рода человеческого, – шутливо проворчал Конрад в ответ на причитания Иова, но это отнюдь не успокоило меня. Мы еле успевали за торопящейся тощей и нелепой фигурой старого Кайлза, едва не вприпрыжку поднимающейся по склону к массивному выступу, превращенному обманчивым лунным светом в тускло поблескивающий череп.
– Ты узнал этот голос? – спросил я у Конрада.
– Не совсем. Ты и сам заметил, что он прозвучал приглушенно. Если бы я принял его за голос Ионы, ты счел бы меня помешанным.
– Только не сейчас, – возразил я. – Вначале все это показалось мне безумием. Но дух ночи вошел в мою кровь, и теперь я готов поверить чему угодно.
Мы поднялись наверх и очутились перед массивной железной дверью гробницы. Позади нее высился крутой холм, поросший густым кустарником. Казалось, фантастические события этой ночи наделили мрачный мавзолей какой-то особой, грозной силой. Конрад обежал лучом электрического фонаря внушительный, старинного облика, фасад гробницы.
– Эту дверь не открывали, – заметил Конрад. – Замок кажется целым. Смотрите – пауки уже затянули густой паутиной порог, и ее нити невредимы. Трава у порога не примята, а значит, никто не входил в гробницу – и не выходил из нее.
– Что такое двери и паутина для вампира? – прогнусавил Иов. – Они проникают сквозь толстые стены, как бесплотные призраки. Ей-богу, я не успокоюсь, пока не войду в гробницу и не сделаю того, что должен. У меня есть ключ – единственный на свете, подходящий к этому замку.
Он извлек ключ – огромный старинный предмет, и сунул его в замок.
Послышался стонущий скрежет старого механизма, и старина Иов отпрянул, будто ожидая, что из щели приоткрывшейся двери на него набросится клыкастая нежить.
Конрад и я заглянули внутрь, и, должен признаться, я вынужден был собраться с духом, одержимый вихрем предположений и догадок. Но внутри царила кромешная тьма. Конрад хотел было включить свой фонарь, но Иов остановил его. Похоже, к старику вернулось обычное самообладание.
– Дайте фонарь мне, – промолвил он с угрюмой решительностью в голосе. – Я войду один. Если он вернулся в гробницу и успел лечь в свой гроб, то я знаю, как с ним поступить. Подождите здесь, а если я крикну, или вы услышите шум борьбы, то спешите на помощь.
Конрад пытался возразить, но старый Кайлз едва не вышел из себя.
– Не спорьте! – возопил он. – Это моя работа, и я выполню ее один!
Старик чертыхнулся, когда Конрад направил луч света прямо ему в лицо, затем вырвал фонарь и, вытащив какой-то предмет из кармана своего пальто, вошел в гробницу и закрыл за собой тяжелую дверь.
– Очередное безумие, – недовольно пробурчал я. – Почему он так настаивал на нашем сопровождении, если хотел войти туда один? А ты заметил блеск в его глазах? Он окончательно рехнулся!
– Я в этом сомневаюсь, – возразил Конрад. – Мне этот блеск показался злобным торжеством. Что касается его «одиночества», это не совсем так, ведь мы всего в нескольких футах от него. У старика есть причина не испытывать желания, чтобы мы сопровождали его в гробницу. Кстати, что это он вытащил из кармана перед тем, как войти туда?
– Что-то похожее на заостренную палку, и еще молоток. К чему ему молоток, если нет крышки, которую необходимо поднять?
– Ну конечно же! – бросил вдруг Конрад. – Ну и глупец я был, что до сих пор не догадался! Неудивительно, что он хотел войти один. О'Доннел, он принял всерьез басни о вампирах! Помнишь его намеки насчет необходимых действий и прочего? Он намерен воткнуть этот кол своему брату в сердце! Быстрее! Не позволим ему изувечить…
Из гробницы прозвенел вопль, который будет преследовать меня до последнего вздоха. Его ужасный тембр заставил нас застыть
