– Предположим, что раса, вырывшая эти туннели, не погибла, – прошептал он. – Предположим, их потомки все еще ведут непостижимое разуму существование, населяя черные колодцы под ярусами коридоров! В своих записках Иона упоминает о доносящихся снизу странных шорохах невидимых тварей!
– Но он прожил в этих туннелях целую неделю, – возразил я.
– Ты забываешь, что желоб, ведущий в колодцы, был завален до сего дня, когда он расчистил, наконец, обломки. О'Доннел, я полагаю, что нижние норы обитаемы; что существа нашли путь в верхние туннели и вид одного из них, спящего в гробу, погубил Иова Кайлза!
– Но это чистейший бред! – воскликнул я.
– И все же из дневника следует, что туннели были обитаемы в прошлом, но жители опустились на немыслимо низкий уровень развития. Разве у нас есть доказательство, что их потомки не населяют ужасные черные норы, замеченные Ионой под нижним ярусом? Послушай!
Он выключил фонарь, и мы несколько минут простояли в темноте. Я услышал слабые царапающие звуки. Мы бесшумно прокрались в туннель.
– Это Иона Кайлз! – шепнул я, и по моей спине пробежал холодок.
– Значит, он прятался внизу, – пробормотал Конрад. – Шум донесся с лестницы – как будто кто-то поднимался снизу. Я боюсь включить фонарь: если он вооружен, свет укажет ему цель.
Меня удивило, что хладнокровнейший перед лицом любых врагов Конрад дрожит как осиновый лист. Удивило и то, что ручейки холодного пота побежали по моей спине. Вдруг я насторожился: где-то в туннеле, в направлении, откуда мы пришли, снова послышался отвратительный мягкий шорох. В тот же миг пальцы Конрада стальной хваткой впились в мою руку. Во мраке под нами неожиданно замерцали два желтых огонька.
– Боже мой! – пораженно прошептал Конрад. – Это не Иона Кайлз!
Не успел он договорить, как к огонькам присоединилась пара таких же, и вдруг темный колодец под нами ожил и повсюду замерцали желтые искры, похожие на отблески злых звезд в ночных водах залива. Огоньки с еле слышным скользящим звуком «поплыли» вверх по лестнице, и на нас дохнуло удушливой вонью сырой земли.
– Бежим! – выдохнул Конрад, и мы начали отступать от лестницы, двигаясь по туннелю, которым прежде добрались сюда. Вдруг чье-то тяжелое тело метнулось нам вдогонку, и я, мгновенно обернувшись, вслепую выпалил в темноту. Огненная вспышка осветила тень, и вопль Конрада эхом повторил мой собственный вопль… В следующее мгновение мы неслись по туннелю, будто вырвавшись из преисподней, а позади нас что-то мягко барахталось и билось в смертельной агонии на полу туннеля.
– Включи фонарь, – прохрипел я. – Иначе мы заблудимся в этих дьявольских лабиринтах.
Луч пронзил мрак, открывая перед нами наружный коридор, где мы впервые увидели стрелу. Мы на секунду задержались, и Конрад посветил назад, в туннель. Мы увидели лишь пустую темноту, но Бог знает, что за твари ползли к нам за пределами короткого луча.
– Боже мой! – повторял, задыхаясь, Конрад. – Ты видел? Ты видел?
– Не знаю! – ответил я. – Вспышка выстрела показала мне нечто вроде… летящей тени. Не похоже на человека, потому что голова напоминала собачью…
– Я смотрел в другую сторону, – прошептал он. – Когда вспышка твоего револьвера пронзила темноту, я увидел то, что было внизу, на лестнице.
– И что ты увидел? – Моя плоть покрылась липким холодным потом.
– Никакие слова не в силах описать это! – вскричал он. – Чернозем шевелился множеством гигантских личинок, темнота буквально кишела нечестивыми тварями. Ради Христа, бежим отсюда – по коридору, к гробнице!
Но едва мы успели шагнуть вперед, как перед нами что-то шевельнулось, и мы застыли на месте.
– Ходы переполнены тварями, – прошептал Конрад. – Быстрее, в другую сторону! Туннель повторяет очертания холма и должен вести к двери у Мыса контрабандиста.
Я запомню наш торопливый путь по черному молчаливому туннелю до самой смерти. Ужас преследовал нас по пятам, и я ежесекундно ожидал, что призрак с дьявольскими клыками поднимется из черного мрака нам навстречу либо набросится на нас сзади. Наконец, Конрад облегченно перевел дух.
– Вот и дверь. Боже мой, что это?
Свет упал на тяжелую, обитую железом дверь с торчащим в массивном замке тяжелым ключом в тот миг, когда Конрад споткнулся о что-то мягкое. Тускнеющий луч фонаря осветил безжизненное человеческое тело с изуродованной, в луже крови,
