если бы в меня попали два стальных стержня из аркабаллист, не знаю, как бы я сражался дальше.
Еще находясь в прыжке, начал кидать эрги’сы максимальной взрывной силы. Некогда было бить прицельно, бил по площади, намереваясь хотя бы с ног лучников свалить. Хорошо помнил, что и Светозарные смертны. Ну и не прогадал, попадало с ног большинство. И уже сам, приземлившись на ноги и начав двигаться в стиле рваного маятника, вскоре упокоил всех неприятелей. Хотя один и попытался откатиться в сторону сложенных в бухту на краю обрыва веревок. За веревку ухватиться не успел, зато беспрепятственно покатился дальше. Если я в него и не попал, то после падения с высоты в сорок метров – не выживают. Жаль. Видя, что это последний из делегации встречающих, я пытался его всего лишь усыпить.
Коротко оглядев окрестности, я бросился обратно к лестнице:
– Машка? У тебя порядок?
– Да. Жду Эмму. Твои светляки тускнеют! – И тут же, не меняя тона: – Еще раз обратишься к моему величеству подобным образом – казню! Не забывайся, плебей!
«Серьезно ее переклинило! – досадовал я, обегая еще раз лежащие тела. – И как теперь мириться? Да и стоит ли?» – потому что самого зло стало разбирать: мало ли что с человеком в иных мирах случается! Тем более до женитьбы! Понимать надо! Да и Лобный Камень Машке четко указал: «Ревновать нельзя!» Подобные распоряжения – превыше всего.
И постарался сменить тему размышлений, вспомнив, что сам действую вразрез с полученными указаниями.
Первый сюрприз, хотя и вполне ожидаемый, – враги совсем не зроаки. Хотя форма шлемов, расширенных книзу, походила на зроакскую. Лица массивные, скуластые, очень напоминающие своей строгостью и угловатостью жителей Перу. Но тут я мог ошибаться, ассоциации порой самые неожиданные возникают, когда трупы рассматриваешь.
Всего лучников и стрелков из баллист оказалось пятнадцать человек. Воины как на подбор, разве что доспехи немного диковинные. Все из квадратных пластин гибкого металла, наложенных в два слоя и в шахматном порядке. То есть слои «гуляли» между собой, придавая доспехам особую гибкость и функциональность. Да и «металл» являлся каким-то высокопрочным сплавом.
Присмотрелся и к аркабаллисте. Мощная дура оказалась! Из такой получить в упор трехкилограммовой стрелой-стержнем – сродни попаданию снаряда. Моей вуали мало не показалось бы, и далеко не факт, что я отделался бы простыми синяками. Что характерно, такого опасного метательного оружия в данном мире я до сих пор не встречал. Наши с Леней арбалеты, которыми мы перебили кучу людоедов, – не в счет. Мы их с Земли захватили.
Остальное оружие: мечи, кинжалы, луки и копья – хоть немножко, но тоже имели свои отличия. Что еще поразило, так это запасы стрел наверху и тяжелых стержней для аркабаллист. Такое впечатление, что засевший здесь отряд неизвестных собрался отбиваться от целой армии. Это подтверждали: сложенная из камней полевая кухня, три утепленные палатки, человек на восемь каждая, и несколько куч складированных плотно и накрытых брезентом продуктов. Время года здесь ближе к зиме. Она вроде и нехолодная; по рассказам поморов, даже здесь днем до десяти, восьми тепла, а ночью редко ниже нуля. Так что скорая порча запасам не грозила.
Напоследок обежал всю площадку верхней плоскости горы, посматривая вниз. Никого! Ни зроаков, ни кречи. Но и лошадей нигде не видно, что весьма озадачивало: на чем тогда прибыли чужаки? Неужели их сюда доставили караваном, а сейчас отправились в следующий рейс?
А мне ведь Камень ясно намекнул: чужаки воспользовались своим порталом. Дальность от этого места – не более десяти километров. А как выяснить, где он у них припрятан?
Значит, пора начинать допрос тех, кто выжил. И я помчался вниз. Там меня встретило недовольное женское ворчание:
– Почему так долго? В темноте сложно осматривать тела, да и Эмма пугается. И вонь здесь ужасная.
– Да, меня тошнит, – добавила принцесса.
Отвечать я не стал, хоть новый зырник подвесил и ткнул пальцем в сторону лестницы. Мол, выметайтесь! Потом стал резво стаскивать трупы в одно место, выискивая среди них тела с признаками жизни. Живых нашлось трое из двадцати восьми. Выволок эту троицу под открытое небо. Но пока освобождал их от брони, пока обыскивал, связывал, приводил в сознание, один помер.
Мои спутницы выбрались на свежий воздух и теперь не просто бродили вокруг, а собирали трофейное оружие. Пробовали луки, пытались разобраться во взводе аркабаллист. Не помощь, конечно, но хоть не мешают, и то хлеб.
Привел в сознание вначале одного. Тот оказался слишком словоохотливым, минуты три говорил, удивлял ужимками, показывал что-то мимикой и всем своим видом проявлял готовность к полному сотрудничеству. Одна беда: говорил он на ином, совершенно непонятном для меня языке. Как я ни щурился, как ни напрягал собственные извилины, ничего не понял.
Женщины тоже лишь плечами пожали в непонимании. Разве что Машка нерешительно выдала:
