Правое плечо этого мужчины было заметно выше левого, а спина… Он был горбат и, должно быть, сухорук, иначе к чему прятать половину тела? Однако двигался он так быстро и легко, что невозможно было заподозрить в нем калеку до тех пор, пока взгляд не падал на уродливый горб.
Мне, однако, удалось взять себя в руки и даже сделать реверанс.
— Это, должно быть, от неожиданности, — скрипучим голосом выговорил лекарь. — Я же предупреждал, ваше высочество, что не следует врываться к гостье, кем бы она ни была, без предупреждения. Вдобавок девушка перенесла тяжелую болезнь, а до того — какое-то сильное потрясение, а это не могло не сказаться на ее нервах…
— Да, я сглупил, — негромко ответил принц и взглянул на меня в упор глазами Клауса, но чужим взглядом, холодным и острым, как осколок льда. — Надеюсь, гостья простит мне мою бесцеремонность. Мне не терпелось удостовериться, что с нею в самом деле все в порядке. Увы! В этой глуши я растерял все манеры, что прививали мне с детства, а потому повел себя непозволительно.
Я опустила глаза и склонила голову — дескать, в своем доме хозяин волен поступать как угодно.
— Вы, ваше высочество, довольно долго пробыли при дворе, — напомнил мастер Йохан, — и у вас было время освежить манеры.
— Мне было несколько не до них, — бросил тот через плечо и, обойдя меня, будто статую, подошел к столику у окна. — Анна сказала, ты рисуешь днями напролет, так?
Он не поворачивался, но краем глаза, должно быть, уловил мой кивок.
— Узнаю эти альбомы… — проговорил принц и поднял руку. — Молчи, Анна, я ничуть не сержусь за разбойничий налет на мой кабинет. Мне это все равно ни к чему… Однако у нашей гостьи талант!
— Да, господин, я сама как увидела, так обомлела! — зачастила Анна, пропустив мимо ушей приказ помолчать и успокаивающе пожав мне руку. — Красота какая, вы сами взгляните! Не хуже ваших картин, а то и получше, уж простите…
Мастер Йохан поправил пенсне и подошел поближе.
— Да, у вашей гостьи, ваше высочество, несомненно, отменные способности рисовальщицы, — заметил он.
Я же только молила про себя: «Только не трогай второй альбом, не смотри на него, не открывай, ну пожалуйста!»
Но, конечно же, мольба моя пропала втуне…
Принц открыл этот альбом — ему неудобно было действовать одной рукой, я это видела, — перелистнул… и замер.
— Это же Клаус, — сказал он негромко. — Верно, Клаус…
Он резко повернулся ко мне — только плащ взметнулся, и мне показалось, будто под ним мелькнуло что-то светлое. Подкладка, быть может? Создатель, о какой ерунде я думаю!..
— Откуда ты знаешь Клауса? — негромко спросил принц, делая ко мне шаг. Еще один. И еще — до тех пор, пока я не вжалась спиной в стену, а он не навис надо мной. — Почему ты молчишь? Куда ты шла в такую пургу и почему совсем одна? Что связывает тебя с моим старшим братом? С моим покойным братом!..
«Покойным?» — успела я подумать перед тем, как провалиться в беспамятство.
В себя я пришла от резкого запаха нюхательной соли, беззвучно чихнула и открыла глаза.
— Сударыня, — проговорила Анна, словно бы осунувшаяся за прошедшие несколько минут (ну не час ведь я лежала без чувств!), — как вы? Всегда так веселы были, на поправку пошли, а тут вдруг сомлели! Или его высочество впрямь вас напугал? Я и забыла предупредить, сама-то привычная… А он нетерпеливый — страсть, просила же — дайте, хоть предупрежу, нет, полетел вперед всех… — Она всхлипнула и добавила: — Вы на него не серчайте, он сейчас сам не свой. Бодрится, как может, а на сердце камень, уж мне ли не знать — я его высочество вынянчила…
Я взяла ее большую натруженную руку в свою и прижала к груди, а другой рукой погладила по щеке. Анна снова всхлипнула и без спросу присела на край моей кровати.
— Он и сам перепугался, — сказала она. — Еле успел вас подхватить, чтобы не ушиблись, ну тут уж мы с Гансом подоспели… Просил, как очнетесь, идти к нему в кабинет, ну, где мы с вами уж бывали. Он еще и рисунки ваши забрал, уж не знаю зачем. Вроде спросить о чем-то хочет.
Я со страхом взглянула на верную служанку, и Анна поспешила заверить:
— Не бойтесь, ради Создателя! Его высочество никогда на беззащитного руку не поднимет! А если вы тех браконьеров вспомнили, о которых я вам рассказывала, ну так… Их над еще теплыми тушами матки с олененком поймали.
Я кивнула и крепче сжала ее руку.
