своей уязвимости. Активно он применялся в годы Первой мировой войны на Французском фронте. Для борьбы с почтарями в траншеях поставили снайперов, а во второй линии обороны – охотничьих соколов. Но сейчас-то, в век моторов?
– Слушаюсь!
– По возвращении Задорнова постараюсь загрузить его работой на территории отдела, чтобы он под постоянным приглядом был. А после допроса связника будем думать, что делать.
Федор взял бойцов – двух парней, с которыми ездил на задержание Турина.
Шли быстро. Задача понятна, и надо было поторапливаться. Свернули за угол, и Федор сразу остановился.
Со двора, куда Задорнов заходил, вышла молодая женщина и повернула в их сторону. Брать на улице? Соседи увидят, будут разговоры. Задорнов может узнать. Надо сделать вид, что они идут по своим делам. Офицер и два солдата – типичный патруль и насторожить не должны.
Когда женщина подошла совсем близко, Федор поднял руку:
– Патруль, проверка документов!
Женщине было лет тридцать, и вела она себя спокойно. Не суетясь, достала из кармана документы, и Федор, который принял их из ее рук, тщательно изучил.
Все в порядке: фото, печать, прописка. Подняв голову, Федор прочитал название на табличке углового дома. Улица Луговая, все верно, и дом на штампе в паспорте девятнадцатый. Шупикова Елизавета Климовна.
Федор вернул документы, и мнимый патруль двинулся дальше.
Женщина повернула за угол, и Федор снова остановился.
– Ты, – он ткнул пальцем в грудь одному из бойцов, – идешь к дому девятнадцать и где-нибудь тихаришься. Если из дома выходить кто-нибудь будет, задерживай – и в отдел.
– Так точно.
– А ты, – обратился он ко второму бойцу, – возвращайся в отдел. Доложи подполковнику, что я за связной иду, веду наблюдение. Пусть он кого-нибудь из офицеров на Луговую, девятнадцать, пошлет.
– Слушаюсь. – Развернувшись, боец побежал бегом, громко топая сапогами.
Федор выглянул из-за угла – женщина была уже метрах в семидесяти. Плохо, что она его видела. Если он повторно попадется ей на глаза, она сразу заподозрит неладное. Но проследить необходимо.
Женщина вышла из дома после контакта с Задорновым. Предатель успел дать ей указания или листок с текстом. Не исключено, что она вообще не при делах, а исполняет роль почтового ящика, передает сообщения дальше. Но если она агент, связной, обязательно будет проверяться.
Женщина остановилась, открыла сумочку.
Федор сделал шаг в сторону, за высокое крыльцо кирпичного дома. Похоже, в нем какая-то контора до войны была, на стене остался кусок оборванной вывески. Вовремя он успел спрятаться!
Женщина достала зеркальце и посмотрелась в него.
Со стороны – жест вполне естественный, женщины это часто делают. А для проверки – нет ли хвоста, слежки – очень удобный.
Она пошла дальше. Вышла за околицу, за ней – небольшая роща. Деревня уже закончилась.
Федор вынужден был лечь на землю. Спрятаться некуда, а женщина по пути пару раз обернулась. Благо роща просматривалась насквозь и деревья – березы – светлые, кроны вверху. Были бы ели, он бы вряд ли за ними что увидел.
Женщина дошла до какого-то дерева, на секунду задержалась. Что она там делала, Федору не было видно, но сразу повернула назад.
Когда она приблизилась к Федору, он поднялся. Не ожидавшая подобных сюрпризов женщина шарахнулась в сторону от возникшей вдруг перед ней фигуры Федора.
– Стоять! – приказал Федор. – Объясните, что вы тут делаете?
– Воздухом дышу. Надеюсь, это не запрещено?
– Дышать – нет. А секретные послания закладывать в почтовый ящик – запрещено. Я вынужден вас задержать.
– Это самоуправство!
Ну да, знает, что при ней ничего компрометирующего нет, поэтому и ведет себя независимо.
– Руки подними!
Федор обыскал задержанную, несмотря на ее протесты.
