– Простите, я вам еще нужна? – спросила мастер задумавшегося Федора.
– Ох, задумался. Спасибо, вы мне очень помогли, – вскочил Федор со стула.
Собрал все бумаги, не забыл кирпичик хлеба, что с собой привез. Дело получалось масштабным, уже не уровня Федора. Вернулся в отдел в раздумьях. Прикинув, что и как, решил посоветоваться со Светловым. Заглянул к капитану в кабинет.
– К тебе можно?
– В любое время, особенно если с собой есть.
– Нет. Только документы. Посоветоваться хочу.
И выложил все. Буханку хлеба показал, документы, пересказал пояснения мастера.
– Арестовывай и сажай в камеру.
– Дим, похоже, ниточка на дивизионный или армейский склад идет. А начпрод армии – как минимум подполковник. На его арест согласие прокурора армии надо, а то и военного совета армии.
– Да, разворошил ты осиное гнездо. Вот что, иди к начальнику отдела. Выложи все, что мне рассказал. Пусть решает. Мы народ подчиненный, что начальство решит – исполним.
Федор собрал бумаги. Направился к начальству. Подполковник выслушал внимательно.
– Похоже, на серьезное дело ты вышел. Даю завтра тебе помощь – лейтенанта Захарова. Он до войны бухгалтерский техникум закончил. Больше нас с тобой в бумагах понимает. С утра отправляетесь на дивизионный склад. Накладные посмотрите, мешки взвесьте. Захаров в таких делах – дока. Вечером доложите мне лично.
– Слушаюсь.
Захарова Федор видел мельком. С виду – абсолютно не боевой офицер. Полноват, на носу очки, гимнастерка сидит как на корове седло. Настоящий ботаник, причем гражданский по сути.
Утром, после завтрака, отправились на базу. До продовольственных складов дивизии – четверть часа пешком. Прошли КПП, предъявив документы, а на складе суматоха. Не машины грузят, а сбежались все к одному из складов, переговариваются. Федор сразу неладное почувствовал. Растолкал солдат:
– Что случилось?
Ворота склада распахнуты, за створкой тело лежит. Только ноги в сапогах и галифе видны. Федор зашел в склад. Твою мать! Вот кого он не ожидал здесь увидеть. Старшина, начальник хлебопекарни. Мертвый, из-под головы кровавая лужица растекается.
– Кто это его?
– Выстрел слышали, через несколько минут еще один, – сказал кто-то.
Самоубийца в голову стрелять дважды не может. Тем более рядом не видно оружия.
– Всем оставаться на местах. На склад не заходить, к телу не приближаться. Захаров, телефонируй в отдел. Пусть кто-нибудь из следователей приедет, а еще из военной прокуратуры.
Федор прошел в кабинетик, фактически – огороженную дощатой стеной с окном часть складского помещения. А здесь еще один труп, судя по офицерскому званию – майор, сам начальник продовольственной части дивизии. На полу револьвер валяется. В углу железный ящик, довольно большой, двустворчатый, для документации.
Федор ничего трогать не стал. Пусть приедут следователи. Убийство военнослужащего и самоубийство другого – ЧП. Если бы на передовой, а то в тылу!
Федор встал в дверях склада. Вскоре к нему присоединился Захаров.
– Отзвонился, сказали организовать охрану места происшествия до прибытия прокуратуры.
К складу подкатил «Виллис», из него лихо выскочил старший лейтенант, на погонах эмблема юстиции. Значит, из прокуратуры.
Федор козырнул, предъявил удостоверение.
– А СМЕРШ здесь каким боком? – удивился старлей.
– Пройдем на склад, поясню.
Как только вошли, прокурорский следователь труп увидел.
– Кто его?
– Предположительно начпрод. Его тело – в кабинете.
– Версии есть?
– Я вчера хлебопекарню проверял дивизионную. Обнаружил недостачу. Муку воровали, в буханках недовес. Видимо, начальник
